– Я прошу вас взять на контроль, – он хотел назвать адрес, но задумался. – Лучше я вам дам телефон женщины, которая вам сообщит дополнительную информацию, – и он назвал телефон Иры. Он был в таком волнении, что не знал, что делать дальше, но Лиля подошла к нему.
– Не волнуйся. Ты все сделал правильно. Ира все поймет.
Весь вечер они ждали звонка Иры, но никто не позвонил. Тогда Лиля набрала ее номер. Никто не брал трубку.
– Ее нет. Она, видимо, уехала к матери.
Андрей Степанович решил для себя, что не будет выходить из дома, пока ситуация не прояснится. На следующее утро он сказал Лиле:
– Собирай вещи. Срочно уезжаем.
У них была долгосрочная виза, и они с Лилечкой в любой момент могли уехать. Этот момент настал. Андрей Степанович позвонил Клаусу и предупредил:
– Мы вылетаем ближайшим рейсом. Встречай.
Потом позвонил на кафедру и предупредил:
– Я срочно вылетаю в Германию. По электронной почте пришлю вам заявление. Оформите все за меня.
Глава 6
И вот он в Германии, и не может поверить, что здесь он в безопасности. Жизнь продолжалась теперь здесь, и он с радостью думал о том, что наконец-то может освободиться от фантомов прошлой жизни, и это его настроение было связано с новыми впечатлениями. Ему нравилось в их доме – панели из дерева, украшенные инкрустацией, закрывали все пространство стен, и лестница, ведущая вверх, создавала впечатление средневекового жилища, а скрипучие ступени как будто специально сделали так, что глухой звук дерева сопровождает каждый шаг, напоминая о древности жилища.
Вся эта обстановка, сумрачная из-за темного цвета стен и потолка, с которого свисали вниз выступы украшений, что-то напоминавших, была приятна Андрею Степановичу. Окна с пола до потолка с гранеными стеклами пропускали непрямой свет из-за навеса над первым этажом, обрамлявшим дом со всех сторон, а портьеры были бархатные, болотного цвета, и очень напоминали те, которые висели в его кабинете дома. Андрея Степановича все это приятно радовало, и он попросил придвинуть стол поближе к окну, а когда сел за него, почувствовал себя дома. Это наполнило душу радостными впечатлениями, но вдруг он вспомнил, почему он не дома, и ему сразу стало неуютно.
Он встал и поднялся по лестнице на второй этаж, откуда можно было наблюдать окрестности. Эти первые впечатления от переезда сохранились как очень для него яркие. Он помнил, как они с Лилечкой ходили по комнате, передвигали предметы, как им было удобнее, и как дети радовались внешним переменам, которые должны были принести новые впечатления, и казалось в первый момент, что все плохое они оставили в прошлом, и начинается другая жизнь.
Андрей Степанович читал лекции по своей специальности, и очень скоро к нему стали приезжать из других мест послушать его. Он стал популярен. Немецким он владел в совершенстве, и это делало его лекции доступными для всех желающих. Эту работу ему нашел его друг Клаус, который был очень доволен успехами Андрея Степановича.
«Бегство от прошлого невозможно, – записывал Андрей Степанович, – со временем оно преобразуется, как будто приспосабливаясь к новой жизни, она его поглотит, и важно, чтобы ничто не напоминало те огорчения, от которых душа страдала, и даже то, что случается встречать тех людей, с которыми мы его проживали не самым лучшим образом, в нашей новой жизни уже потеряет остроту прошлых переживаний, и независимо от ничего жизнь продолжит свой бег, устремляясь к будущему, и возмужавшая и повзрослевшая душа смело оглядывается назад, находя в нем лучшее, раз случилось это преображение, в ней появилась мудрость, и это убеждает в том, что, несмотря на все сложности, душа устремляется к будущему, находя новые лакуны, где она поселится однажды, и, может быть, надолго…» Он поставил многоточие и задумался. Мысль о приспособлении прошлого к новой жизни приятно удивила Андрея Степановича.
Он занимался наукой, читал лекции, как будто ничего в его жизни не произошло и для нее эти перемены, случающиеся с людьми, не важны, она независима, и Андрей Степанович помнил испытания своей жизни на прочность. Он изменил место своего пребывания, а объективно он изменил свой взгляд из-за внешних обстоятельств, и одновременно с этим изменилось его собственное ощущение жизни.
«Какое счастье, что я могу теперь спокойно заниматься», – он чувствовал себя счастливым, освободившимся от страхов последнего времени, которые тормозили его жизнь, делая его несчастным и зависимым. Иллюзия свободы, которую он искал, осуществлялась сейчас его пребыванием на новом месте с Лилечкой, которая теперь воплощала для него радость чувствовать рядом человека близкого.