А перемены эти не зависели от нее. Наступала другая эпоха, и это не могла предвидеть Лилечка и такие, как она, бизнесмены, когда в одночасье они стали владельцами недвижимости, а навыки управлять ею и вести дела взять было неоткуда, нужно будет менять правила игры, а это означало, что встать, подняться смогут немногие – неоткуда будет взять деньги, чтобы погасить накопившиеся долги, когда придется все легализовать рано или поздно.
Об этом она не могла говорить с Андреем Степановичем, который слабо себе представлял, как делают деньги, но привычку их не считать и не интересоваться, откуда они, усвоил очень быстро. Это случилось с ним, когда он стал жить с Лилечкой, и теперешняя жизнь за границей, жизнь обеспеченного ученого, которому не надо беспокоиться о деньгах, очень ему нравилась, тем более, что его работа здесь оплачивалась хорошо.
Андрей Степанович понял – сейчас Лилечка скажет, что она уедет, и был к этому готов, но она ничего не говорила. В последнее время, особенно после визита друзей, что-то сломалось в их отношениях. Лилечка теперь жила почти отдельной жизнью, и вообще после переезда сюда их интимная жизнь прекратилась. Кто был причиной этого, было непонятно, но это отдаление случилось уже до переезда. Страх Андрея Степановича, который его парализовал однажды, возможно, сыграл свою в этом роль, и интерес его к Лилечке как к женщине сам собой упразднился. Или время их жизни вместе было столь длительным, что привычка быть только друзьями стала для них нормой. Андрей Степанович не думал, что Лилечка могла из-за этого переживать. Он никак эту ситуацию не мог изменить, а Лилечка никаких знаков недовольства не проявляла – она была всегда одинакова и, так же как Андрей Степанович, считала, что такая жизнь ей подходит.
Как человек деликатный, Андрей Степанович понял, что наступил момент и нужно помочь Лилечке произнести те слова, которые она от него ждет.
– Думаю, ты должна поехать. – Он смотрел на нее. Пятна выступили у нее на щеках, так она волновалась.
– Да, конечно, я должна.
Андрей Степанович не знал причин ее волнения. Ведь она не говорила о своих сложностях, но он почувствовал, что она скрывает от него главную причину ее теперешних настроений, но раз она молчала, он не хотел ее беспокоить вопросами.
Глава 8
Сборы были быстрыми, и буквально через два дня Лилечка сидела уже за своим столом в офисе и слушала своего доверенного человека Антона Михайловича. Все, что он ей рассказал, привело ее к выводу, что кто-то очень заинтересовался ее предприятием. Она набрала номер Иры.
– Привет, Ирина. Это я. Как твои дела?
– Главная новость, Сергей объявился и ищет тебя. Он не причастен к убийству. Следствие доказало вину другого человека, знакомого Гали, ее поклонника. Там шли свои разборки… – при этих словах Лилю бросило в пот.
– А где он живет?
– Я тут записала его адрес. Тебе дать телефон?
Лилечка задумалась, а потом ответила:
– Да! – она записала номер на календаре. – Я тебе позвоню. Пока не говори, что я здесь. – Она повесила трубку.
Лилечка внимательно посмотрела на Антона Михайловича, и улыбка, пробежавшая по его губам, показалась ей подозрительной. И тут, непонятно, почему она спросила:
– А вы знакомы с Сергеем Петровичем? – она смотрела прямо в глаза Антону Михайловичу.
– Да. Он в нашем бизнесе и как-то интересовался вами. Я ему сказал, что вы за границей. – Он опустил глаза.
Самое страшное случилось. Сергей – акционер, и сразу ситуация с возможным банкротством приобретала специфически личный характер. Лилечке нечего было сказать. Она перевернула листок календаря и что-то написала на листке:
«Прошу вас не говорить Сергею Петровичу обо мне. Я не могу вам это запретить, но для успеха наших дел дальше прошу отнестись к моей просьбе серьезно».
Она вырвала листок и подала его Антону Михайловичу. Тот пробежал написанное и вернул листок Лилии Яковлевне. Она тут же разорвала его на мелкие кусочки и выбросила в корзину. Оба молчали, понимая значительность произошедшего. Антон Михайлович встал, но Лилия Яковлевна его остановила.
– Задержитесь, пожалуйста. У меня к вам конкретное предложение, – она оглянулась по сторонам, как бы ища кого-то, и, удостоверившись, что они одни, сказала:
– Я думаю, надо обанкротить наше предприятие и подумать о будущем. – Она в голове просчитала, хватит ли ей денег. – Я вас прошу серьезно подумать об этом.
При этих словах Антон Михайлович почувствовал неловкость, и это отразилось на его лице выражением недоумения.