О том, что скоро все начнется, он понял по тому, что в зал прошел Накатоми Хабакири с его людьми. Крепко сжав палочки, Сакура сглотнул. Младший сынок и так видел его в «Дзюндзи», но запомнил ли… Он о чем-то говорил со своими товарищами, стоило бы подобраться, подслушать, но, когда он совершил роковую вылазку за добавкой напитка — и потратил еще уйму денег на черти что — он не услышал ничего интересного из тех обрывков разговоров, которые до него донеслись, лишь типичный корпоративный треп. Как ни крути, но Хабакири был таким же корпоратом, не было ничего удивительного в том, что, даже несмотря на происхождение, его жизнь состояла в основном из тех же проблем.
Отстойно, подумалось Сакуре, и он уже собирался вернуться к своему отвратительно дорогому салату, но вдруг сзади донесся голос, какой он до этого слышал лишь по телевизору:
— Постойте, пожалуйста.
По спине Сакуры пополз холодок, и он медленно обернулся, пытаясь сохранить на лице легкую отстраненность и незаинтересованность.
Хабакири смотрел ему прямо в глаза. Хорошо, может быть, идея пройти мимо после встречи в офисе «Дзюндзи» была не столь уж и гениальной… Слегка склонив голову набок, словно не в силах вспомнить, Хабакири спокойным голосом произнес:
— Мы с Вами нигде не встречались?
Бля!
С усилием нацепив на себя спокойную маску, Сакура сперва-наперво отвесил поклон, всеми силами в тот момент думая о том, нахрен он это сделал (идея Акеми пойти к журналисту потрахаться теперь не казалась такой уж глупой), а затем мягко улыбнулся.
— Быть может, мы пересекались на одной из встреч.
— Хм-м-м… Я не часто бываю на встречах, — заметил Хабакири.
Господи, можно его уже просто убьют, и дело с концом, а?
Улыбка почти дала трещину, и он придал своему виду слегка озадаченный вид, в это время спешно вспоминая все новости, какие слышал за последнее время. И, разведя руки в стороны, невинно произнес:
— Ну как же? Неужели Вы не помните о конференции, где Вы рассказывали о собственной методике будзюцу и об открытии новых додзе? — он не был уверен, что это происходило на самом деле, а не было просто уткой от СМИ. — Это было в Киото, молодой господин.
Стоило ему это произнести, как взгляд Хабакири потемнел…
… но затем он улыбнулся.
— Да, я помню. Хорошая конференция. Не люблю весь этот формализм, но что может быть лучше разговора про мечи? — они оба рассмеялись, и тем временем Сакура спешно писал Кайе тысячу сообщений с мольбами помочь. Резко вскинув голову, Хабакири гордо заметил: — Я несу дух самурая двадцать второго века, как и мой отец. Надеюсь, в будущем я стану лицом нашего сословия.
Интересно, только ему было позволено притащить с собой мечи в этот отель? Сакура с тоской вспомнил свое оружие, оставленное в машине Танаки из-за всех заморочек с охраной.
— Кроме того нас скоро навестит знаменитый мастер мечей из Киото. Мой отец пригласил его.
Кто бы мог подумать, что Хабакири <i>настолько</i> любил тему мечей.
В ответ на всю тонну информации об открытии праздника, Мурамасе и мечах Хабакири Сакура кивал с ожесточенным видом. Зачем он только сюда полез?! Лучше бы и дальше жевал свой дебильный дизайнерский салат.
Затем Хабакири улыбнулся вновь.
— Прошу простить. Тяжело не говорить о любимой теме. Не буду больше Вас отвлекать.
— И я Вас, — с высокомерно-великодушным видом кивнул Сакура, всеми силами имитируя поведение отчима.
— Может, увидимся на ближайшей конференции в…
Задумавшись, он обернулся назад, и один из подчиненных прогнусавил:
— В среду.
— Да! В среду. Заключим партнерство, что бы Вы не производили. Все же, — жестко улыбнулся Хабакири, — мы — «Накатоми».
В ответ Сакура улыбнулся ему тоже.
То, что он только что с трудом избежал огромных проблем — не дай бог Хабакири вспомнил бы его невыразительное лицо с момента встречи в «Дзюндзи» — он осознал только когда вернулся назад за столик к отвратительному салату. Аккуратно стерев пот, стараясь при этом не испортить макияж, он с унынием уставился на помидоры в салате и ткнул в них палочкой.
Ну теперь-то его лицо точно запомнили. Надо было больше никогда не встречаться, иначе Хабакири точно сложит два и два. С другой стороны, с чего бы ему вообще видеться с ним?..
За этим он провел остаток вечера; в конце к нему присоединилась Акеми, и на вопрос о том, как был журналист на вкус, она скривила рот и более ничего не произнесла. Понятно, значит, не только у него вечер прошел не очень.
— Что, настолько маленький?
— Неумеленький, — проворчала она, хватая так и не тронутый им бокал вина. — Слишком самовлюбленный.
— А ты у нас в этом спец, да?
Акеми смерила его взглядом, но затем изогнула губы в ухмылке и провела по ним языком. Ой, только этого тут не хватало! Затем она взмахнула рукой, намекая, что пришел его черед делиться произошедшим.
— Ничего не было. Совсем!
— Врешь?
— Ну, я видел… пару знаменитостей, и все. А еще потратил десять тысяч на этот дрянной салат, — он ткнул в помидоринку, и Акеми, выхватив у него палочки, легко подцепила ее и закинула в рот. — У тебя-то, небось, все прошло в разы интере… Хотя нет, нет. Молчи. Никаких подробностей.
— Больно надо, — фыркнула Акеми. — Ты как будто девственник, с девушкой никогда не был что ли?
— Не умничай!
— Заплатишь — и я все достану, даже фото, — кашлянула на фоне Кайя, видимо, присутствовавшая все это время тут. — Скоро распродажа. Результаты медицинских осмотров, все-все-все.
Могла бы и помочь!.. Хотя, он и сам справился, может поэтому она и не лезла.
Обсуждение его личной жизни ему не нравилось, и Сакура суровым взглядом смерил Акеми, и в ответ та лишь шире усмехнулась.
— И сколько стоит достать подробности личной жизни Сакуры-куна?
— Для подруги? Ну, не очень дорого.
— Я подумаю, — подмигнула она Сакуре, и тот позеленел окончательно, став по цвету примерно того же оттенка, что и салат.
— Зависит от того, как Сакура-кун будет вести себя…
Они специально оставили канал доступа открытым и для него, да? Акеми в ответ захихикала, и Кайя весело заметила:
— Он злится, да? Жаль, что не могу видеть его лица! А то смотрю-то на все его глазами!
— И слава богу.
Они некоторое время посидели еще, заказав очередной невозможно дорогой салат и Акеми. Поговорили о всяком, вновь проехались по теме обсуждения чьей-то сексуальной жизни, коснувшейся и Хориясу. В общем и целом, все шло стабильно спокойно, ровно до той секунды, как Кайя перестала угрожать слить его фотографии и уже серьезным тоном проговорила, видимо, расширив канал на всех четверых членов команды:
— Клиент прибыл, торчит у дверей отеля. Когда будете лезть внутрь?
— Хабакири говорил что-то про встречу… кажется, так что, думаю, он оставит катану после того, как отправится сюда.
— Ты встречал Хабакири?! — у Акеми округлились глаза, но она мгновенно взяла себя в руки. — Он один, этот дед?
— Два помощника. Один несет кейс… Все, они внутри, больше не вижу.
Итак, каков был план?
Судя по всему, старик планировал оставить катану в номере и отправиться куда-то сюда для важных встреч и прочей пафосной мишуры, которой сопровождалось каждое празднество. Им нужно было проникнуть в номер именно в этот момент. Вероятно, кто-то из помощников остался бы в номере, поэтому надо было придумать, как они его отвлекут.
И дальше, с помощью крюка-кошки, который был у Сатоши, они бы проникли внутрь и забрали катану. Самоубийственный план, честно говоря.
— Это что, нам тут задержаться? — раздался по наушнику голос Сатоши.
— Именно…
— Погоди секундочку… Мива! — обратился он к кому-то на фоне. — Отойди в сторону, сейчас я эту хуевину починю!
На фоне раздались активные звуки протеста, и затем — скрежет. После череды страшного механического звука и тихого хохота, больше напоминавшего демонический, Сатоши наконец отозвался: