Выбрать главу

Рывок, укрощение мяча, дриблинг и удар были исполнены на одном дыхании и заняли от силы секунд 6–7, не больше. Не берусь передать словами реакцию ошалевших трибун. Отчего тогда не запечатлевали на пленку такие шедевры? Пусть полюбовались бы хваленые зарубежные звезды. Расскажешь – не поверят ведь.

«Советский спорт» уделил суперголу (не выношу этого затертого, затасканного слова, но здесь оно к месту – это был штучный товар) одну строку: «Стрельцов отличным ударом вывел команду вперед». Применительно к опальному форварду – высший комплимент.

Сто дней

В течение 97 дней, с 21 июля по 26 октября 1957 года, он в двадцати двух матчах забил тридцать один мяч! Этот период – его открыл наш замечательный статистик Константин Есенин – вошел в историю как сто самых плодотворных дней в деяниях Эдуарда Стрельцова. За это время Стрельцов забил в чемпионате, Кубке и в сборной семнадцать мячей в тринадцати играх. Еще шесть забито в пяти играх в рамках международного турнира Московского фестиваля и восемь мячей – в четырех играх с французскими клубами: один – в Москве и семь – в гостях. Вот такой урожай собрал лучший наш центрфорвард в период, когда гонения на него подходили к пику. Допекли его сильно. Стрельцов в гневе страшен. Вот и разрядился на ни в чем не повинных жертвах.

Наполеона после ста дней правления загнали в ссылку, где он пробыл шесть лет. Ссылка Стрельцова, явная и скрытая, превзошла наполеоновскую на год.

Пас пяткой

Возможно, я переусердствовал в создании образа супермена-тарана, вся забота которого только в том и заключалась, чтобы продираться локтями и бить кувалдой. Главное достоинство Стрельцова – безукоризненное понимание игры, футбольный интеллект. Он превосходно чувствовал ритм игры, биение ее пульса, знал, когда и что надо делать, изобретал тончайшие ходы, безукоризненно ассистировал и исполнял заглавные партии. Имею в виду первый период его творчества – 50-е годы. Валентин Козьмич, боевой друг и соратник Стрельцова, соврать не даст. Слово Иванову: «Я забивал не меньше с его передач, чем он с моих. Он создавал столько же выгодных моментов для меня, как я для него. Скажу даже больше: во многом я вырос как игрок благодаря Стрельцову». Ценное признание, достойное большого Мастера. Об этом говорил и Михаил Гершкович, поигравший со Стрельцовым в 60-е. Многие футболисты могли расписаться под этими словами.

Статистика слова Иванова подтверждает. Я насчитал с два десятка результативных передач Стрельцова в первый период его деятельности только в чемпионатах. Из-за скудости газетной информации тех лет не могу указать точную цифру.

То же в кубковых и международных матчах. В трех играх французского турне Иванов с подачи партнера забил четыре гола. А сколько стрельцовских пасов не завершились забитыми мячами, не знает никто. Рождение стрельцовского паса пяткой связывают со временем его возвращения. Еще одно весьма распространенное заблуждение. Изобретен он был еще в 54-м, в год дебюта! До того и после пасы пяткой практиковались и в мировом, и в отечественном футболе, но, как Стрельцов, их никто и никогда не исполнял.

На вопрос журналиста: «Как вы отрабатывали в свое время такой коварный, такой оригинальный пас?» автор ответил: «А я его не отрабатывал. Однажды вдруг выполнил и с того раза стал выполнять. Играли мы в первом круге чемпионата страны пятьдесят шестого года с московскими динамовцами. Никак забить Яшину не могли. И вот перемещаюсь я с мячом вдоль линии штрафной площади, вся динамовская защита параллельно смещается, а Иванов – это я затылком чувствую – остался за моей спиной. Увел я защитников подальше в сторону и пяткой отбросил мяч Кузьме, он и влепил его в „девятку“… С того дня я стал делать этот пас пяткой».

В данном случае память Стрельцова подвела. (Интервью проходило в июле 90-го, незадолго до его смерти.) В первом круге 56-го «Торпедо» выиграло 2:0, только Льва Ивановича Стрельцов побеспокоил лично, Иванов в том матче не забивал. Описанный эпизод случился 29 сентября 1954 года.