Два часа спустя, Алан проворчал нам «спасибо», когда его повезли в смотровой кабинет. Я вышла за дверь отделения скорой помощи, глубоко вдохнув свежего воздуха. А потом посмотрела на Кейна извиняющимся взглядом.
— Мы пропустили ужин, — сказала я.
Он кивнул.
— Мне жаль.
— Не стоит.
— Может быть, мы поедим пиццу, в конце концов?
— Да, мне бы этого хотелось.
Кейн написал Лену и держал меня за руку, пока мы ждали его прибытия.
— Я должен был позвонить Лену, чтобы он привёз нас сюда, — сказал мужчина.
— Я не хотела, чтобы ты платил за такси, я планировала сама сделать это.
Он покачал головой.
— Дело не в этом. Я просто не подумал. Не хочу, чтобы ты решила, что будто я такой говнюк, что не могу подвезти бездомного на машине выданной клубом. Пойми, я никогда такого не делал… но мог бы.
— Я знаю.
Кейн глубоко вздохнул, облако пара рассеялось перед его ртом.
— Я не знаю. Но мне кажется, что я мог бы. Наверное, я не такой человек, который повезёт кого-то куда-либо просто так, — он посмотрел на меня сверху-вниз и сжал мою руку. — Я не такой, как ты. Я — не хороший.
— Уверена, что ты такой. Доброта имеет много форм.
Он был готов продолжить спор, когда автомобиль появился в поле нашего зрения и прервал начатый разговор.
Тридцать минут спустя, мы ютились в угловой кабинке семейной пиццерии, в ожидании прибытия «Божества» с дополнительным сыром.
— Какое у тебя первое имя? — спросила я.
Кейн замер на секунду, прежде чем ответить:
— Мэтью.
— Однако, никто не называет тебя так.
Он покачал головой.
— Моя мама и бабушка называли меня так, но это не то.
— Твоя семья рядом?
Его бегающий взгляд переместился на стол.
— Мой отец бросил нас, когда я был ребёнком. После этого я его не видел. Мама умерла от рака, когда мне было двадцать шесть.
— Мне очень жаль, — он пожал плечами, но ничего не сказал. — У тебя есть братья или сёстры?
— Об этом я не знаю. Но, учитывая характер отца, я не удивлюсь, если он оставил ни с чем и других женщин с детьми, как сделал это с моей мамой, — тёмные глаза Кейна теперь казались стальными, а голос звучал холодно, с нотками горечи. Это была плохая тема для разговора.
— Сколько у тебя татуировок? — спросила я и потянулась за ещё одним кусочком хлеба.
Он улыбался, пока подсчитывал:
— Пять.
— Стоит ли за всеми ними какая-нибудь история?
— Ну, да. Я расскажу тебе эти истории, когда ты их увидишь, — его ухмылка разожгла интерес и озорство. Наблюдение за этой стороной Кейна, распространило трепет у меня в животе.
— Где те, которые я не вижу?
— На спине и груди. Одна на нижней части бедра.
Я втянула воздух, когда представила Кейна, расстегивающего свои потёртые джинсы и спускающего их достаточно, чтобы я увидела татуировку. И многое другое.
— Так, одну я могу видеть… — я указала на руку, на которой чернила извивались из-под рукава его чёрной футболки до локтя. — Расскажи мне об этой.
Щёки мужчины слегка потемнели, и он улыбнулся.
— В ней нет ничего, чем можно было бы гордиться. Это произошло, когда мне только стукнуло двадцать. Ничего интересного. Несколько моих приятелей и я, пошли в салон и сказали парню, что мы хотели бы сделать татуировки.
Я ничего не смогла сделать со смешком, слетевшим с моих губ.
— Ты помнил об этом на следующий день?
— Смутно. Не помню, как выбирал рисунок. Кажется, я стоял к парню из салона спиной, и именно в этом причина «почему всё вышло действительно херово».
Я поймала его взгляд на несколько секунд и тёплое, пьянящее ощущение захлестнуло меня. Рядом с Кейном я чувствовала своего рода волшебство, которое никогда ранее не испытывала. То, что я увидела его легкомысленную и практически игривую сторону, заставило меня почувствовать себя особенной. Я никак не могла насытиться этим ощущением.
— Ты зайдёшь сегодня вечером? Ко мне? — с надеждой спросила я.
Он улыбнулся.
— Ты хочешь, чтобы я зашёл?
— Да.
Наша официантка подошла и поставила огромный металлический поднос с пиццей между нами. Мы так и смотрели в глаза друг другу, пока она не ушла.
— Мы всегда можем съесть это в машине по дороге, — сказал он.
— Мне нравится эта идея.
Кейн жестом подозвал официантку.
— Всё в порядке? — спросила она и нахмурилась, увидев нетронутую пиццу.
— Всё замечательно, — ответил мужчина и продолжил смотреть мне в глаза. — Просто упакуйте нам всё с собой, и наш чек, пожалуйста.
Коробка с пиццей лежала между нами, когда Лен вёз нас обратно к моему дому. Я чувствовала тепло прикосновения Кейна, пока мужчина скользил большим пальцем по костяшкам на моей руке.
Он быстро распрощался с водителем, когда мы вышли из машины у моего дома.
— Доброй ночи, Лен, — сказала я. Он улыбнулся и показал мне большой палец, поднятый кверху.
Как только мы вошли в квартиру, я бросила кошелёк на стол и повернулась к Кейну. Он поставил коробку с пиццей рядом с кошельком и потянулся к моей щеке, прижав к ней ладонь.
Когда мужчина наклонился к моему лицу и нежно поцеловал меня, я обняла его за шею, растаяв напротив его твёрдой груди. Кончиками пальцев он приподнял мою рубашку и начал скользить по обнаженной коже. Я резко вдохнула и подтолкнула его к дивану.
Он получил сигнал, что мог нагнуть и взять меня без особых усилий. Кейн сжал своими большими ладонями мою попу, а потом отнёс меня на диван и опустил на него. Я легла на спину, тихо застонав, а затем, он накрыл моё тело своим. Кейн прижался своими губами к моим для более глубокого, настойчивого поцелуя.
— Вив, — произнёс он низким голосом напротив моего рта, — ты чертовски усложняешь мою задачу быть джентльменом.
Я выгнула спину и обернула ногу вокруг бедра мужчины, застонав ему в рот.
— Ты был джентльменом в прошлый раз. Этого достаточно.
Кейн прижался губами к моему горлу, и мягкая щетина заскользила по коже, пока дрожь распространялась по моему телу. Казалось, это никогда не закончится; прикосновения его губ и языка к моей шее посылали всё больше мурашек по позвоночнику. А потом, мужчина схватил меня за попку, и я почувствовала, как твёрдая эрекция Кейна прижалась к внутренней стороне бедра.
Я вытянула его рубашку из-за пояса штанов и скользнула своей ладонью под неё, чтобы почувствовать тёплую кожу и тугие мышцы. Он напрягся и отстранился, посмотрев на меня сверху-вниз со смесью возбуждения и замешательства.
— Бл*ть.
— В чём дело?
Кейн провёл рукой по своим коротким чёрным волосам и сел на край дивана, его плечи поникли.
Всё ещё тяжело дыша, я прижала пальцы к своим губам, ощутив покалывание от грубого поцелуя и гладкие царапины от его бороды. Тишина густо висела в воздухе, пока он, наконец-то не заговорил:
— Ты не хочешь меня, Вив. Я не хороший парень.
Я обняла себя.
— И всё же, я хочу. Я думала, это взаимно.
Он перевёл свой тёмный взгляд на меня.
— Чёрт, да, я хочу этого. Какой мужчина не захочет заставить хорошую девочку быть плохой?
— Так, что тогда?
Встряхнув головой, он отвернулся.
— Это неправильно. Ты хороший человек, Вив. Ты тот человек, который помогает подняться людям, когда они внизу. Я же тот парень, который пнёт их первым.
— Нет, это не так.
— Ты не знаешь меня, — резко произнёс Кейн. — Пары свиданий недостаточно, чтобы понять, какой я человек. Не будь такой наивной.
Я немного отстранилась от него.
— Ты тот человек, который спас меня от изнасилования.
— Так вот в чём дело, не так ли? — вскочил он на ноги. — Ты думаешь, что я какой-то грёбаный рыцарь на белом коне, когда, на самом деле, я просто парень, который не допускает дерьма в своём клубе.
— Ты бы вмешался везде, если бы увидел, что происходит подобное.
Он пожал плечами.
— Возможно, нет.
— Это то, что ты говоришь себе, Кейн, но на самом деле это бред сивой кобылы, — я пригладила волосы и засунула ноги под одеяло, вдруг начав стесняться.