Ну, ребята, как я сказал, нам пора. У нас могут возникнуть еще вопросы, после того как мы разберемся с этим делом.
А что вы собираетесь делать с его проклятым «Фордом Фолкэном», который торчит на моей подъездной аллее?
Мы обыскали машину. Составили опись содержимого. Забрали его удостоверение личности. Выяснили, кто ближайший родственник.
Он говорил, у него есть дочь.
Да, мэм, мы это знаем.
А машина?
Машина нас больше не интересует. Она составляет часть имущества покойного. Ею должна распорядиться дочь. А пока я попрошу вас оставить ее там, где она стоит. Здесь безопаснее, чем в центре города. Ключ в замке зажигания.
Боже!
Сэр, для таких ситуаций существуют определенные процедуры. Мы следуем установленным правилам. Причина смерти подтверждена медицинским экспертом, свидетельство о смерти зарегистрировано в конторе в городе, тело помещено в морг до получения инструкций от ближайших родственников. Это дочь.
Офицер, я хотела бы написать ей.
Как только мы свяжемся с ней, мэм. Не вижу причины, почему бы вам ей не написать. Мы будем в контакте.
Спасибо.
Постойте, офицер.
Сэр?
Сообщите ей добрую весть: папенька наконец нашел себе пристанище.
Знаешь, кажется, я готова согласиться с тобой.
Да?
Мы больше не можем тут жить. Я иду по коридору и жмусь к стенке, как будто он лежит на полу, уставившись на меня. Это жутко. Я чувствую, как будто меня выселили. Я перемещенное лицо.
Сейчас не лучшее время для продажи, детка. И как быть со школой? Как раз середина семестра.
Ты сам говорил, что мы никогда не сумеем выбросить это из головы.
Да, да.
Мальчишки не хотят идти наверх. Они играют у себя в спальне. А внизу сыро.
Ладно. Хорошо. Надо подумать о том, чтобы снять что-то. Может быть, пока мы не приведем дела в порядок. Посмотрим. Налить тебе еще?
Половинку.
Прости. Я ведь не обвиняю тебя. Я говорил сгоряча.
Знаешь, я думаю, что могла бы догадаться. По тому, как он говорил. Но это было так интересно. Его мысли… так необычно слышать философский разговор… какая-то предельная откровенность… И хотя я решила, что он депрессивная личность, новизна того, что кто-то может говорить о таких вещах совершенно естественно, захватывала.
Знаешь, что забавно.
Что?
Она очень похожа на него. Его дочь. Она тоже игрок.
Да, это удивительно.
Ведь их отношения не назовешь близкими?
Едва ли.
Полное безразличие. Знаешь, я обнаружил — когда люди из «Гудвилла» забрали все его барахло — обнаружил, что этот освобожденный автомобиль внутри выглядит очень пристойно. Обивка в порядке. И я заглянул под капот. Масло нужно сменить, и ремень вентилятора выглядит немного потертым. Эта машинка еще попрыгает по дороге. Может быть, новые амортизаторы…
Тебе нравится эта машина, правда?
Ну, если ее как следует покрасить, может быть, сменить какие-то детали…. Знаешь, люди коллекционируют подобные вещи. «Форды Фолкэны».
Это был его дом.
Нет, дорогая. Вот его дом. А это просто машина.
Наша машина.
Выходит, что так. Ее письмо надо повесить на стенку в рамочке или зарыть во дворе вместе с банкой праха.
Ой, но она хотела, чтобы прах был разбросан.
Разбросан? Ты сказала «разбросан»?
Рассыпан?
Тогда почему не рассеян?
Развеян.
Ладно, пускай «развеян» Я не против.
Перевод В. Кулагиной-Ярцевой.