— Расс, я забыла тебе сказать, — вспомнила мама. — Какая-то девушка звонила тебе, пока ты спал.
— Как ее зовут? — замер я с полной вилкой спагетти в руке.
— Понятия не имею. Но она сказала, что это важно, и я дала ей твой мобильный.
Глава 8
После обеда я пошел наверх делать уроки. Во всяком случае, такой была официальная версия происходящего. Все вечера во время учебы в школе я обычно проводил в своей комнате. У меня был телевизор, игровая приставка, ноутбук, телефон, так что это было моим любимым местом в доме. Мама и папа никогда не задавали вопросов насчет того, как я провожу свое свободное время, возможно, потому что мой средний балл был 3,6 и в отличие от Карли, полиция ко мне в гости не наведывалась. Тот факт, что основное внимание уделялось ей, многое упрощало.
Я сел на кровати и проверил сообщения в мобильном. Загадочная незнакомка так ничего и не прислала. Когда я увидел сообщение, сначала подумал, что это Мэллори Нассиф, но это был мой друг. Среди тех, с кем я дружил, Джастин и Мик были лучшими. Мик прислал мне голосовое сообщение: "Эй, неудачник. Ты мне, черт возьми, ответишь когда-нибудь, или нет?!" Все как всегда. Он прислал мне семь сообщений, во всех в основном одна тарабарщина. Я набрал его.
Я: Ну?
Мик: Что делаешь?
Я: Домашнее задание.
Мик: Хах! Шутишь. Слушай, ты сейчас онлайн? Ты просто должен это увидеть – просто оборжаться. Бросаю ссылку.
Я: Ладно.
Мик: Что с тобой такое?
Я: Ничего.
Мик: Твое ничего смахивает на депресняк. Только не убей себя там, окей? Не знаю, что у тебя стряслось, но бывает и похуже.
Я: Знаешь Мэллори Нассиф?
Мик: Не так, как хотелось бы.
Я немного остановлюсь здесь, чтобы объяснить, что Мик любит косить под бабника. Не то, чтобы у него это на самом деле получалось, но у него всегда находилось, что сказать о каждой проходящей мимо девушке. И одна из них, как он полагал, точно когда-то станет его девушкой. В этом смысле он слегка бредил.
Мик: А что? Она спрашивала обо мне?
Я: Мечтай. Ее в новостях показали, потому спрашиваю.
Мик: Мэллори Нассиф сказала в новостях, что хочет меня? — он попытался рассмеяться, послышалось что-то вроде "хех".
Я: Нет, у ее соседки был приступ, — притворяюсь, что не понимаю, о чем он.
Мик: Ее ровесницы?
Я: Нет, очень старой соседки.
Мик: А, ну в старости такое бывает, правда? — спросил он заскучавшим голосом.
Тут он меня разозлил. Да, в старости такое бывает, но это просто ужасно, когда видишь того, с кем это происходит, на полу. Я вмешался в это, но я не хотел говорить об этом Мику, по крайней мере, сейчас. Что-то внутри мне подсказывало, что я должен помалкивать об этом.
— Я пойду, — сказал я. — У меня завтра контрольная по математике.
— Да брось ты, — ответил он и начал рассказывать о том, что увидел в последнем выпуске "Comedy Central". Я отключился прямо посреди разговора, как обычно и поступал. Кто-то может считать это невежливым, но мы так уже привыкли.
С математикой у меня было туго, так что если я хотел иметь хоть какую-то возможность получить пятерку в этом семестре, нужно было поднапрячься. Мои друзья думали, что хорошие оценки мне легко даются, но я не распространялся о том, сколько времени штудирую учебники и конспекты. Иногда во время самостоятельных занятий я ходил в математический зал – убежище для самых отчаявшихся. В отличие от знакомых одноклассников, я учился сам. Как только я пошел в шестой класс, родители отказались помогать мне с домашними заданиями, мотивируя тем, что многое изменилось с того момента, как они ходили в школу. Моя мама, в частности, заявила, что не знает ничего, кроме сложения, вычитания, деления и умножения. Сложно представить, как она доучилась на магистра.