— Вы, должно быть, шутите.
— Я вовсе не шучу. Через много лет он будет говорить об этом, что в этом плохого?
— Что в этом плохого, так это то, что оно не настоящее, — сказал я. — Этого никогда не было.
— Насколько он может судить, это произошло. Действительно, откуда вы знаете, что все ваши воспоминания являются реальными? Мы создаем реальность, в которую хотим верить. Один ребёнок думает, что у него самые плохие родители в мире. Его брат считает их строгими, но справедливыми. Кто из них прав? Второй это преуменьшает или первый – нытик? Так много в жизни зависит от перспективы.
— Это не имеет ничего общего с перспективой, — заметил я. — То, о чем мы говорим, это...
В этот самый момент в комнату ворвалась Карли, прервав спор.
— Фрэнк! — воскликнула она, присоединившись к нему на диване и заключив в объятия. Обычно он вырывался из её объятий, но сейчас послушный, как плюшевый мишка, он принял их. Как и я, она вскоре поняла, что это не тот Фрэнк, которого мы знали. Она возмущённо подняла голову.
— Что с ним такое? — взорвалась она.
— Они применили к нему ментальный контроль, — с горечью произнёс я. — Они имплантировали ложные воспоминания. Он подумает, что мы с ним провели вечер в центре тестирования видеоигр.
Фрэнк непонимающе посмотрел на Карли.
— Расс и я тестировали новые игры. Это было действительно круто, — его голос словно был записан заранее.
— Перестань, Фрэнк, — сказала Карли. — Посмотри на меня, посмотри на меня.
Она взяла его за плечи и слегка встряхнула. Хотя он смотрел прямо на неё, ничего не видел. Расширенные зрачки придавали ему странный вид загипнотизированного человека.
— В этом нет смысла, — сказал Тим. — Это пройдет достаточно скоро, возможно, к тому времени, как вы вернётесь домой.
Но Карли не слушала. Она щелкала пальцами перед его лицом.
— Фрэнк, ответь мне. Ты знаешь, где находишься?
— В центре тестирования видеоигр, — сказал Фрэнк, каждое слово было таким же монотонным, как и следующее. — Расс и я играли в некоторые действительно классные новые игры. Я не могу дождаться, пока они будут доступны для предзаказа.
— О, Фрэнк. Её глаза наполнились слезами. Она повернулась ко мне. — Сделай что-нибудь, Расс.
Тим встрял:
— Он в порядке, правда, в порядке.
— Он под каким-то заклятием. Где ты, Фрэнк? — спросила сестра, проводя кончиками пальцев по лицу сына. — Мне не следовало оставлять тебя одного. Прости.
— Всё в порядке, мам, — сказал Фрэнк, снова глядя на экран телевизора. — Нам с Рассом было весело.
Карли взяла его за руку и обняла сына, словно защищая.
— Я хочу домой, — произнесла она, её голос звучал намного моложе, как будто она была ребёнком, а не взрослой женщиной.
Мне тоже хотелось домой, но уйти сейчас означало бы оставить всё незаконченным. Я не хотел всю жизнь оглядываться через плечо, гадая, когда за мной придут из Организации. А они придут за мной. Я знал, что преодоление этих испытаний ещё не конец. Это было только начало, мне нужно было узнать больше.
— Просто держись, Карли, — сказал я и повернулся к Тиму: — Я не хочу уходить, пока не поговорю с тем, кто здесь главный.
— Вам повезло, — ответил Тим. — Он тоже хочет поговорить с вами.
Глава 43
По пути мы наткнулись на запертые двери. Тим наклонился и просканировал своё глазное яблоко, что дало нам доступ в коридор, ведущий к месту нашего назначения. На самом деле прежде, чем нам разрешили войти, требовалось ввести код и считать отпечаток его руки.
— Вход разрешён, — произнёс женский голос, затем двойные двери разошлись в обе стороны, открывая то, что выглядело, как командный пункт. Или, по крайней мере, так, как я их видел в фильмах.
Несколько человек работали за компьютерами, установленными на стойке в форме бумеранга. Один мужчина стоял в стороне, скрестив руки на груди. Все они носили одежду делового типа – парадные рубашки и темные брюки.
Они не заметили, как мы вошли в комнату, потому что их внимание было сосредоточено на большом экране, покрывающем дальнюю стену. По обе стороны главного экрана располагались два экрана поменьше. Конфигурация напомнила мне зеркала в раздевалках универмагов Коль34.
Я терпеть не мог примерять одежду в магазинах, но если мама была со мной, она всегда настаивала. Хуже всего было выходить для осмотра, пока она оценивала подгонку плеч и унизительно долго определяла, достаточно ли длины штанов на вырост. Не самая моя любимая форма унижения. Примерно то же самое я чувствовал сейчас, потому что на экране были изображения меня, сражающегося со Змеевиком и Волнистоволосым. Или, может быть, сражение было не совсем точно. В этом конкретном клипе Змеевик и Волнистоволосый избивали меня, будто я был боксёрской грушей.