Юнг грустно наблюдал за мной.
— Понял?
— Нет, — ответил я. — Нет, что это означает? Где она?
— О-о, а я думал, что ты сообразишь, да Круз. Думал, что сообразишь.
Я повернулся к нему и приставил игольчатый пистолет к его груди.
— Объясни мне.
Он не выказывал признаков страха.
— Она ушла, да Круз. Уже восемь лет. Однажды я пришел домой, а дом был пуст.
— Где…?
Он пожал плечами.
— За Гранью, внизу — в Воющем Квартале. Она не хотела, чтобы ее нашли, и я не смог ее найти — хотя мои люди все еще ищут. Она была такой упрямой — это было одним из ее достоинств. — Он указал на нагромождение черных ящиков. — До того, как она ушла. Это случилось, когда я работал над личностной матрицей. Это все, что у меня от нее осталось. Я отключал ее, когда ты звонил в последний раз. Я собирался отвезти ее в укромное место. Надо было сделать это много лет назад.
Я осознал, почему Мартин Янг не пожаловался на меня.
— Слишком мощное устройство. Незарегистрированное. Незаконное. — произнес я.
— Пожалуйста, — попросил он, дотрагиваясь до моей руки, хотя он был не из тех, кому легко даются прикосновения к другим людям. — Пожалуйста, не говори никому. Они заберут ее у меня, они убьют ее. — Его лицо сморщилось, и по иссохшим щекам скользнули слезы. Он глубоко вздохнул. — Я понимаю твои чувства, да Круз. Я отдам ее тебе. Просто молчи. Ты же не хочешь, чтобы она умерла, не так ли? Ты слышишь меня? Я сказал, что отдам ее тебе — разве это не то, чего ты хотел?
Комок в глубине моей груди начал рассасываться.
— Не надо, — сказал я. — Ты ее муж. И я никому не скажу. — Почему-то я вспомнил, как, при прикосновении, ощущалась грудь Даны в моих руках — теплая, гладкая, наполненная жизнью.
Я вернулся к своей машине, выехал задним ходом из проделанной мною дыры в доме Юнга, и поехал домой.
Дверь у Даны была открыта, и я вошел внутрь. Первая комната была безжизненна и темна, и я пошел дальше, из комнаты в комнату, в нарастающей панике. Пусто, везде пусто.
Я сжал голову руками, пытаясь успокоиться. Я вспомнил лицо Мартина Юнга, когда он рассказывал мне о потери своей Джоанны, его опустошенный взгляд. «Однажды я пришел домой, а дом был пуст…»
Прежде чем выскочить из дома, я подумал про сад.
Она была там, сидела на клочке чахлой травы, под искусственным лунным светом.
Дана, подумал я.
— Дана?
Она обернулась на звук моего голоса, ее глаза были скрыты в тени лунного полумрака.
Я опустился на колени рядом с ней и обнял ее. Мгновение она сопротивлялась, а затем прильнула ко мне.
Она реальна, и это лишь одно из ее достоинств.
Ray Aldridge. Her Virtues. Amazing Stories, v64n03 (#548), September 1989, p. 29-41
Перевод 07.2021.