— Нет.
— Скорпион.
— Какой кошмар! Он же ядовитый! — рассмеялась я.
— Ты тоже не безобидная. Это не весь подарок.
— Не весь? — переспросила я.
Он завел меня обратно вовнутрь, в тепло и развернулся ко мне. Достал коробочку, открыл ее.
— Я… не могу это принять.
— Почему?
Я смотрела на тоненькую цепочку из белого золота с кулоном Лары, — маленький сапфир переливался на свету, — и не находила слов.
— Я… это не может мне принадлежать.
— Почему? Это мое наследие и распоряжаюсь им как хочу.
— Он принадлежит короне.
— В данный момент представитель короны я, и я так решил. Он подойдет к твоим глазам. А еще к этому наряду и твоей прическе. Я ни на ком больше не вижу его. Он словно сделан для тебя. Не отказывайся. Я хочу его тебе подарить.
— Он дорогой.
— И?
И действительно, что с этого?
— Запишем его в премию?
— Нет. В подарок, — настойчиво произнес он. — Позволишь надеть на тебя? Но… — тут он стушевался. — Если не захочешь носить, я пойму. Дело твое. Я просто хочу отдать его тебе.
Я молча повернулась к нему спиной и перекинула волосы вперед на плечо, обнажая спину. Услышала, как расстегнулось крепление, его руки приблизились ко мне. Он надел кулон, и перенес волосы обратно, поправляя прическу. Его горячие руки прошлись по моей коже, а затем отпрянули. Я развернулась обратно к нему лицом.
— Тебе идет, — сипло выдавил он. — Но ты можешь снять его в любой момент, если хочешь.
Я вспомнила слова ни раз сказанные мне сегодня: «Наслаждайся вечером».
Зачем глупые вопросы… мысли о будущем. Если можно просто отпустить себя на мгновение и поддаться слабости.
— Не хочу, — сказала я и сама поцеловала его.
Он резко выдохнул, а затем вдохнул, словно пытался вобрать меня. Его руки прошлись по плечам, добрались до шеи. Зарылся пальцами в волосах, осыпал поцелуями щеки, лоб, шею. Добрался до выемки над ключицей. Кажется, я не сдержала судорожных вздох.
Его руки спустились на талию, и он придерживал меня осторожно, словно боялся, что я могу растаять. Волшебные ощущения! Его губы снова нашли мои, и поцелуй стал набирать более горячие обороты.
Я обвила его шею руками, почти повиснув на нем.
Желание, привязанность, доверие. Все для меня внутри слилось воедино. Хотелось и с ним стать единством. Как будто это была самая правильная вещь на свете. Как будто до его поцелуев я жила под прохладной или даже холодной водой, в которую меня когда-то окунули и оставили одну, смотреть на мир сквозь водную толщу и ледяную стену. А теперь я оказалась в теплых объятиях. Я чувствовала себя живее всех живых, как будто только сейчас стала дышать полной грудью и искренне смеяться.
Это произошло не сразу. Но с Шафраном ледяная стена всегда давала слабину, выводя меня на эмоции. И раздражение, и злость, и обида. Но это все перекрывалось взаимным доверием, рожденным тем, что мы открывались друг другу, не таясь за стенами силы. Я впустила еще одного человека в свою жизнь, с кем могла беззаботно смеяться и улыбаться. И даже ближе, чем с брата и подругу.
Он достал меня со дна. И я не знала, что будет на следующее утро, возможно, мне придется снова уйти в воду под коркой льда. Но сейчас… я хотела надышаться теплым воздухом с ароматом лакрицы, шафрана и сладкой карамели.
— Николетт, — выдохнул он прямо в мои губы.
Я что-то сумбурно промычала сквозь поцелуй.
— Позови меня по имени, — хрипло попросил он, глядя на меня из-под опущенных ресниц. — Пожалуйста, без титулов.
— Хорошо, Шафран. — Я прошептала это тихо-тихо, прямо на ухо ему, обдав его своим дыханием и почувствовала рукой, той что не замотанная в бинт, как кожа на его шее покрылась мурашками.
— Ты — самое чудесное создание, которое я когда-либо встречал.
— И опасное, — прошептала ему я.
— С тобой я не боюсь опасностей.
Я тихо улыбнулась ему в шею, зарывшись носом в волосы, а он поднял меня на руки, продолжая целовать плечо.
Мы оказались на кровати, где меня гладили, ко мне прикасались, воспламеняя каждым движением. Хотелось уже раздеться, но и задержать процесс раздевания в то же время. Он расстегнул одну босоножку и поцеловал меня в голень, затем в коленку. Затем проделал тоже самое со второй ногой.
Я зарылась руками в волнистые волосы, слегка сжимала их, чувствуя мягкость кудрей, и как он рычит слегка в такт моим прикосновениям.
Затем я сняла хлыст, а он отцепил другое оружие с бедер. Перевернулся и облокотился на спинку кровати, а я уже сидела на нем. Мое платье задралось и задиралось еще выше от его руки, скользящей по ноге. Лямки платья были приспущены, а плечо покрывалось очередными поцелуями, которых мне было мало и мало.