Рейчел Хокинс
Ее королевское высочество
Для Джулс
Из всех шотландских школ-пансионов ни одна не сравнится с четвертым номером в нашем списке – школой Грегорстоун. Эту неприступную крепость в горах Шотландии выбрали для учебы члены королевской семьи и аристократы еще в начале XX века, но по сравнению с другими учебными заведениями она обладает куда меньшим лоском. Вероятно, это связано с ее удаленностью или с репутацией строгого и аскетичного учреждения, чего опасаются некоторые выдающиеся фамилии. Как бы то ни было, территория школы занимает больше восьмидесяти гектаров и когда-то была поместьем семьи Макгрегор – отсюда и название. Помимо занятий учеников ждут ранние подъемы, бодрящая зарядка, которой не помеха ледяные зимы, и изнурительный турнир по выживанию, так называемый «Вызов». Все это – на фоне впечатляющих шотландских пейзажей. Среди наиболее известных учащихся – принц Александр, выпустившийся в 2009 году, и его брат Себастиан, который проходит обучение в настоящее время. В следующем году в школе вводится совместное обучение, и администрация с радостью принимает первый за столетнюю историю класс для девочек.
Copyright HER ROYAL HIGHNESS © 2019 by Rachel Hawkins
© Наталья Вишневецкая, перевод на русский язык
© ООО «Издательство АСТ», 2021
© Никита Малахов, иллюстрация
Глава 1
– На нем единорог.
Я беру письмо из рук Джуд и улыбаюсь, облокотившись на гору подушек и спальных мешков, которую мы соорудили внутри небольшой оранжевой палатки на заднем дворе. Солнце село около получаса назад, и единственный источник света – висящая под крышей керосиновая лампа фирмы «Коулман». Мы не ночевали в палатках с пятого класса, но сейчас лето, делать нечего, и мы решили повеселиться.
– Теперь видишь, почему я хотела поступить именно в эту школу? – спрашиваю я, засовывая письмо обратно в конверт. – Любое место, которое ставит на официальных письмах логотип с единорогом, идеально мне подходит.
– Даже не сомневаюсь, – отвечает Джуд, плюхнувшись рядом со мной на спальники. Кончики ее длинных светлых волос выкрашены в бирюзовый, и когда яркие сине-зеленые локоны скользнули по моей руке, мой пульс участился, а в животе запорхала целая стая бабочек.
Опершись на локоть, Джуд смотрит на меня.
При свете лампы хорошо заметны веснушки у нее на носу.
– И ты поступила!
Я киваю и смотрю на письмо. Грегорстоун. Какая-то крутая школа в горах Шотландии. Я борюсь с желанием вытащить письмо и перечитать начало:
Дорогая мисс Амелия Квинт!
С радостью сообщаем, что Вы приняты в Грегорстоун.
Это письмо я ношу в сумке уже месяц. Даже папе еще не сказала. Я пока и Джуд не собиралась говорить, но она сама его заметила, когда искала помаду.
– Так и почему ты все еще не согласилась? – удивляется она.
Я пожимаю плечами и засовываю письмо обратно в передний карман потрепанной холщовой сумки, которую почти не выпускаю из рук. Легкий ветер слегка раскачивает палатку и доносит запах летней техасской ночи – свежескошенной травы и аромата мяса на гриле.
– Милли, ты об этой школе твердишь уже целый год, – не унимается Джуд и толкает меня свободной рукой, – а теперь тебя зовут, и ты не едешь?
Я снова пожимаю плечами, вздыхаю и тереблю волосы.
– Это кошмарно дорого, – объясняю я. И это правда. – Придется запрашивать финансовую помощь. И далеко. – И это тоже правда, хотя в прошлом году меня это не останавливало. Грегорстоун находится в Шотландии, в окружении гор и озер. А еще, что важно для фанатки геологии, – там куча образцов разнообразнейших горных пород.
Но в прошлом году дела с Джуд обстояли иначе.
Мы дружим с девяти лет, а влюбилась я в нее в тринадцать. Я тогда осознала, что чувствую к ней то же, что и к Лэнсу Макгенри из бойз-бэнда «Дети лета». Сейчас даже признаться стыдно, а тогда от них все тащились.
И шансов на взаимность Джуд у меня было столько же, сколько и у моего пламенного чувства к музыканту с густой шевелюрой.
По крайней мере, я так думала.
Но теперь она подбирается ближе ко мне, на спальный мешок с маргаритками. Он у нее с пятого класса – в отличие от меня, ночевать в палатке она не очень любит.
Она проводит пальцами по моей руке, ногтями слегка царапая кожу, которая тут же покрывается мурашками. У меня перехватывает дыхание. Ее ногти покрашены в разные оттенки сиреневого: ноготь большого пальца – нежный лавандовый, а мизинца – темно-фиолетовый, почти черный. И кажется, что этой летней ночью в палатке мы одни на всем белом свете.