Появившаяся из-за угла девушка и правда красивая, но она… просто великанша!
Ладно, я немного утрирую, но она точно выше, чем метр восемьдесят. Правда, на ней туфли на высоком каблуке. Она не похожа ни на Золушку, ни на Спящую красавицу, но она просто сногсшибательная. У нее длинные волосы и гладкая смуглая кожа.
Она опускает голову и смотрит на меня. В уголках ее красивых карих глаз появляются морщинки, когда она улыбается:
– Ой, привет! А я тебя даже не заметила!
Наверное, потому что мы с ней выглядим как белка и жираф, и я робко отмахиваюсь:
– Просто пытаюсь слиться с окружением.
– О, ты из Америки, – слышит она мой акцент и, кажется, приходит в восторг. Она восклицает, махнув кому-то рукой:
– ЭЙ, ПЕРРИ, Я ТУТ НАТКНУЛАСЬ НА АМЕРИКАНКУ!
Это было громко – я вздрогнула.
За ней показался… нет, не представитель лесной фауны, а молодой человек, который, правда, чем-то напоминал кролика. Так, наверное, нехорошо думать, но у него явно неправильный прикус, а еще он нервно подпрыгивает. Особенно это заметно на фоне девушки.
– Я Сакши, – представляется она и протягивает мне руку. Я пожимаю ее, радостная, что хоть кто-то в этом месте ведет себя по-человечески.
– Милли.
Она улыбается. Я замечаю кривой зуб. Фух, и в этой идеальной красотке есть что-то неидеальное. Я уж начала думать, что сюда принимают только супермоделей, а меня взяли из жалости.
– Милли, – повторяет она, – как прелестно. Мне нравится.
Никогда не считала свое имя «прелестным», но непохоже, что она хочет меня задеть. Я продолжаю:
– Вообще-то я Амелия, но меня никто так не называет.
Она показывает пальцем на парня позади себя:
– А это Перри. Хотя вообще-то он Перегрин.
– Прекрати всем об этом рассказывать, – говорит он и наклоняется, чтобы тоже пожать мне руку. Он чуть ли не на голову ниже Сакши, у него ярко-рыжие волосы, а веснушки покрывают молочно-белую кожу всего лица.
– Значит, ты из Америки, – уточняет он и подходит ближе. На нем тоже жилетка с гербом Грегорстоуна, но она ему великовата.
– Ага, – говорю я, переминаясь с ноги на ногу, – из Техаса.
Тут мне пришло в голову, что это название ни о чем им не говорит. Сакши сказала, что они с Перри из Ногтгемптона[9], и для меня это также непонятно. Культурный шок – такого я не ожидала.
Я им кивнула и улыбнулась. Решила, что теперь буду придерживаться стратегии «Притворяйся, пока не добьешься своего[10]».
– Ладно, пошли. – Сакши берет меня за руку и тянет в сторону лестницы, – Полагаю, ты шла на чаепитие для девочек.
Я киваю и покорно иду за ней вместе с Перри.
– Раньше это было просто чаепитие для первокурсников, – говорит он, пока мы спускаемся по лестнице. Я заметила несколько портретов серьезных мужчин в шотландке. Рядом – черно-белые фотографии в рамках с мальчиками в форме, стоящими перед школой. – Но в этот раз они организовали отдельное мероприятие для девочек, – продолжает он.
Сакши вздыхает и вскидывает свободную руку:
– Да, да, Перри, ради всего святого! Я уверена, что Милли поняла, что я имею в виду под «Чаепитием для девочек». Она же американка, а не тупая.
– Спасибо, наверное, – бормочу я, когда мы спускаемся.
На первом этаже толпятся другие девочки – есть и моего возраста, но в основном младше. Сакши оглядывает их, уголки ее губ опускаются.
– Бедняжки, – говорит она, – нас нельзя назвать бесстрашными леди, а младшим-то совсем тяжело. У меня такая соседка – лошадница.
– Лошадница? – удивляюсь я. Сакши объясняет:
– В любой школе такие есть. Девушки, фанатеющие от лошадей. В любом случае, нас не так много, чтобы нам всем хватило соседок нашего возраста. Как, например, мне, – она глубоко вздыхает и скрещивает руки. – Бедненькие. Мне только год здесь продержаться, а им – целую вечность.
«Продержаться» – это не совсем то, как я собираюсь проводить год своей новой жизни. Пожимаю плечами:
– Не думаю, что все так ужасно. Мы же ведь сами выбрали это место.
– Сакс да, а я бы в жизни не выбрал Грегорстоун. Готов подписаться под этим заявлением. И пусть это высекут на моей могиле, – заявил Перри.
Сакши закатывает глаза и наклоняется ко мне:
– Он лет с двенадцати плакался о том, как хочет здесь учиться, так что я тоже решила поступить и посмотреть, из-за чего весь шум, – она перекинула волосы через плечо. – Ну и если эта школа хороша для принцессы, то для меня и подавно.
Она наклоняется еще ближе ко мне и тихо говорит:
– Сюда поступила принцесса Флора. Та самая.