Одна из женщин проводила ее в туалет неподалеку и подождала снаружи, так как Кристиана все же вспомнила о змеях. Но все обошлось. Здешняя уборная представляла собой примитивную конструкцию с деревянным сиденьем и дырой в полу, присыпанной известью. Внутренне содрогнувшись, Кристиана решила, что со временем привыкнет. Другие же привыкли.
Она заснула, едва коснувшись головой подушки. Женщины еще немного поболтали, обсуждая вполголоса новенькую. По общему убеждению, она оказалась очень милой девушкой и хорошим прибавлением к их команде. Они решили, что она происходит из приличной семьи, возможно, с деньгами. Вежливая, сдержанная, образованная, бегло говорившая на нескольких языках, она тем не менее держалась очень просто, чем заслужила всеобщую симпатию.
Лора слушала молча, и у Мэри возникло подозрение, что она ревнует. Девушки были одного возраста, но Лора никогда не удостаивалась таких дифирамбов. Она была единственным слабым звеном в команде и постоянно пребывала в плохом настроении. Видимо, она была из числа тех немногих людей, кто не влюбился в Африку, и не могла отвлечься от проблем, которые привезла с собой. От Марки, тетки Лоры, Мэри знала, что девушке пришлось столкнуться с предательством. За два дня до свадьбы жених сбежал с ее лучшей подругой. С тех пор Лора пребывала в унынии, и ничто не могло вывести ее из этого состояния. Она собиралась вернуться назад, в Женеву, к своей работе в ЮНИСЕФ. Очевидно, тот уникальный опыт, который она имела возможность приобрести здесь, мало ее интересовал. Для такой молодой девушки она была на удивление неприветливой и даже ожесточенной.
Фиона вернулась в четыре утра, когда все уже спали. Этой ночью она приняла роды у двух женщин, и все обошлось без осложнений. Она забралась в постель и моментально заснула. В шесть часов прозвенел будильник. Женщины встали и, набросив халаты и прихватив полотенца, гурьбой направились в душ. Фиона поднялась вместе с остальными, бодрая и веселая, несмотря на столь короткий сон. Она привыкла к такому образу жизни и всегда вставала рано, за исключением разве что особенно тяжелых ночей. Но и тогда она пребывала в хорошем настроении и, принимая душ, во все горло распевала старинные кельтские баллады, чтобы поддразнить подружек, которых ужасали ее голос и манера исполнения. Фионе нравилось играть роль местного клоуна.
Кристиана явилась в обеденную палатку ровно в шесть тридцать. Она успела съесть свою овсянку, закусить ее клубникой, которую выращивали в лагере, и запить все апельсиновым соком, когда в палатку вошли Сэм и Макс. В семь часов все приступили к работе. Кристиана видела, как Макс вскоре отбыл куда-то на старом автомобиле, и Сэмюел потихоньку сообщил ей, что он отправился в Синейфи, на почту, чтобы позвонить ее отцу. Кристиана кивнула и последовала за Мэри в главное здание, где жили и лечились дети и женщины, больные СПИДом.
Мэри объяснила ей, что они дают беременным женщинам лекарство часа за четыре до родов, а ребенку — в первые дни после рождения. Как показывал опыт, это снижало риск заболевания малыша СПИДом на пятьдесят процентов. Настоящие проблемы начинались, когда они пытались убедить матерей кормить детей молочной смесью, а не грудью. Хотя грудное вскармливание почти неизбежно приводило к заражению, кормление молочной смесью казалось местным жителям непривычным и подозрительным. Даже когда волонтеры выдавали матерям смесь, чтобы они кормили детей дома, те нередко продавали ее или обменивали на вещи, которые казались им более полезными. В этой бесконечной борьбе важной частью была профилактика. Нужно было обучить людей предохраняться от СПИДа. Наблюдая за Кристианой, которая бесшумно переходила от кровати к кровати, предлагая помощь и находя слова утешения, Мэри решила, что у Кристианы все отлично получится.
— Вы когда-нибудь работали в больнице? — поинтересовалась она.
В качестве принцессы Кристиана посетила множество больниц и знала, когда что сказать, на сколько задержаться у постели больного, проявив при этом сочувствие и интерес, так чтобы каждый чувствовал, что ему уделили особое внимание.
— Вообще-то нет, — неопределенно ответила она. — Разве что в качестве волонтера.
— У вас отличные задатки, — похвалила ее Мэри. — Пожалуй, вам следует подумать о том, чтобы стать врачом или медицинской сестрой.
— Это было бы неплохо, — улыбнулась Кристиана, слишком хорошо зная, что этого никогда не случится. На Мэри также произвело впечатление, что девушка не растерялась при виде самых ужасных язв, оставаясь душевной, мягкой и спокойной. — Но мой отец рассчитывает, что по возвращении домой я займусь семейным бизнесом.
— Очень досадно. У вас настоящий талант.
Женщины обменялись улыбками и продолжили обход пациентов. Затем они направились в следующий домик, где Джефф осматривал больных и делал прививки. Крохотная приемная была заполнена взрослыми и детьми. И снова Кристиана нашла для каждого несколько ласковых слов, словно занималась этим каждый день.
Заглянула Фиона и предложила Кристиане проводить вместе с ней ее беременных пациенток. Когда девушки ушли, Мэри задержалась на несколько минут, чтобы поговорить с Джеффом.
— Кристиана прекрасно ладит с людьми, — заметила она. — У меня такое ощущение, будто она всегда только этим и занималась. Пожалуй, я поручу ей обучение профилактике СПИДа. И пусть поработает вместе с Урсулой с детьми.
— Ну что ж... Пожалуй, это правильно, — одобрил ее идею Джефф под плач ребенка, которому он делал перевязку.
Его ничуть не удивило, что Кристиана умеет обращаться с больными. Наверняка она всю свою жизнь посещала больницы. Ей незачем было играть роль принцессы, она была ею до мозга костей. Со свойственной ей доброжелательностью Кристиана заставляла каждого чувствовать себя непринужденно в ее обществе. К немалому удивлению Джеффа, в ней не было и намека на избалованность или высокомерие. Совсем наоборот, она была открытой, скромной и исполненной энтузиазма. Если поначалу его и тревожили некоторые опасения, то теперь они рассеялись. Кристиана оказалась отличным подспорьем для команды, не говоря уже о том, что в придачу к ней они получили еще две пары рук.
Остаток утра Кристиана провела вместе с Фионой, беседуя с беременными женщинами. Перекусив на ходу во время ленча, она провела остальную часть дня с Урсулой, занимаясь с детьми и разучив с ними две французские песенки. Когда по окончании занятий все вышли на свежий воздух, Урсула искренне похвалила новую сотрудницу.
— Ты для нас просто подарок, — сказала она, закуривая сигарету.
— Нет, — возразила Кристиана. — Подарок — это быть здесь, в Африке.
Она произнесла это с таким чувством, что Урсула непроизвольно потянулась к ней и обняла.
— Добро пожаловать в Африку, — улыбнулась она. — Я рада, что тебе здесь нравится. Думаю, ты нашла свое место в мире.
— Я тоже, — тихо проговорила Кристиана. Едва успев приехать, она уже грустила о том, что через полгода, максимум через год ей придется отсюда уехать. И как бы она ни дорожила этим подарком судьбы, рано или поздно его придется вернуть.
Погруженная в эти невеселые размышления, Кристиана вернулась в женскую палатку.
— Что это тебя так огорчило? — поинтересовалась Фиона, увидев ее.
— Не хочется уезжать, — вздохнула Кристиана.
Фиона ухмыльнулась:
— Вы только послушайте! — Ее восклицание относилось ко всем присутствующим. Почти все женщины уже закончили работу и собрались в палатке, чтобы передохнуть перед обедом. — Она уже подхватила африканскую лихорадку. Самый быстрый случай в моей практике.
Кристиана улыбнулась, услышав подобный отзыв о ее состоянии, и опустилась на свою койку. За десять часов работы она, конечно, устала, хотя и наслаждалась каждой минутой.