— Понимаешь, — перебил Артем, — Егорыч, конечно, мужик хороший, да и спец неплохой, однако у него, как бы это сказать, глаз «за-мылен».
— Хочешь сказать, что он верит в теорию о вампирах?
— Вот именно! А Кадреску не поверит — ни за что.
— Это верно — пока сам Дракулу не увидит лично, своими глазами…
— И пока не разложит его на своем столе и не вскроет собственными руками, — заключил и майор.
— И много ли жертв? — поинтересовался Андрей спустя несколько минут.
— Несколько дней тому назад мы вскрыли могильник.
— Могильник?
— Самый настоящий. Там захоронили шесть тел.
— Может, это маньяк какой-то? Почему вы решили, что это дело рук вампира?
— Ну, во-первых, среди убитых имеются как мужчины, так и женщины, а ты и сам знаешь, маньяки редко распыляются на разнополых жертв, предпочитая либо одних, либо других. Кроме того, способ убийства исключает обычного маньяка: все покойники потеряли по меньшей мере два-три литра крови — еще при жизни, отчего и скончались впоследствии.
— Серийный убийца и вампир — одновременно? — с сомнением покачал головой Андрей. — Убитых опознали?
— Только двоих. И то хорошо, ведь эти ребята — бомжи, люди, как говорится, потерянные для общества.
— Интересный выбор… для вампира, — задумчиво заметил Андрей. — Может, он считает себя своего рода санитаром?
— Ой, и ты туда же? — Артем разозлился, его голос поднялся на пару тонов.
— Уймись, майор! — поморщился Андрей: несмотря на проведенную ему операцию — с вполне благополучным исходом, — он все еще оставался весьма чувствительным к громким звукам и не переносил высоких частот. — Я же не говорю, что верю в вампиров, я лишь пытаюсь понять, почему бомжи?
— Думаешь, я не пытаюсь? На самом деле все довольно просто: бомжи — самая легкая добыча из всех возможных, не считая детей. Но детей станут искать, полиция собьется с ног, СМИ примутся кричать об этом, не переставая. Другое дело — люди, которых никто не будет искать!
— Да-с-с, и все же ты чего-то недоговариваешь, Артем Иванович: ни за что не поверю, что Леонид нужен тебе только для того, чтобы «размылить» глаз Егорыча!
Карпухин заерзал в кресле, чем лишь подтвердил догадку Андрея.
— Ладно, ты непременно желаешь моего позора?
— Позора?
— Напортачил я, признаю. Доволен?
— Доволен, но все еще не понимаю.
— Очистили мы могильник, установили личности двух жертв, Егорыч написал заключение — и мы благополучно кремировали всех, так как даже найденные нами родственники отказались взять на себя заботу о погребении.
— И что?
— А то, что несколько дней тому назад обнаружилась еще одна жертва вурдалака — молодой парнишка. И он, в отличие от предыдущих, вовсе не являлся лицом без определенного места жительства!
— И кем же он являлся?
— Вроде бы мальчик из хорошей семьи.
— Да, с такими как раз больше всего проблем.
— У родителей с ним были не самые близкие отношения.
— Подростки!
— Точно. Парень шлялся где-то по ночам, с кем общался — неизвестно.
— Наркотики?
— Судя по отчету патолога — обычный «клубный» набор, но парнишка не был отъявленным наркоманом. И боюсь, вот тут-то у нас и начнутся настоящие неприятности!
— Кажется, до меня начинает кое-что доходить, — закивал Андрей. — Пока речь шла о бомжах, это никого особенно не задевало, но новая жертва — ребенок из благополучной семьи, и это означает…
— Панику! — прервал его Артем, воздев палец к потолку. — Панику это означает — вот что. Только представь себе, как раздухарятся СМИ — такая классная тема! Они уже подсуетились и взяли интервью у родителей погибшего, — сюжет недавно прошел на нескольких телеканалах. Народ станет бояться на улицу выходить, все начнут по домам прятаться и, чуть что, звонить в полицию с сообщениями о том, что их сосед, приятель или родственник — вампир, понимаешь? А если еще вообразить, какое количество «бдительных» граждан решат взять дело в свои руки и примутся вгонять осиновые колья в сердца «подозреваемых»…
— От картины, изображенной твоей «кистью художника», Артем Иванович, прямо-таки дрожь пробирает! — передернул плечами Андрей, словно ему и в самом деле стало холодно.
— Верещагин отдыхает! — согласно хмыкнул майор.
— Так чего же ты хочешь от Кадреску?
— Хочу, чтобы он придумал для меня другую причину смерти парнишки.
— Придумал?
— Не «придумал», конечно, но помозговал бы — как такое могло произойти? С Егорычем вести беседы бесполезно: он обложился какой-то литературой экзо… энцо…