– Джин!.. - Скотт не хотел, чтобы актриса рассердилась. Он хорошо знал: рассерженная Виктория непредсказуема.
– Красивый жемчуг, - похвалила Джин, не обращая внимания на реплику Скотта.
Виктория потрогала серебристые горошины. Как всякая женщина, она любила похвалу всему, что касалось ее внешности и наряда. Скотт успокоился. И зря.
– Я тоже куплю такой, - сказала Джин. Виктория снисходительно улыбнулась: она заплатила за жемчуг уйму денег. - Когда состарюсь и придется скрывать морщины.
– Джин!..
– Не трогая ее. Пит! - миролюбиво перебила актриса. - Она права: это очень удобно и красиво, Я желаю, дорогая, чтобы к тому времени, когда вам придется закрывать шею, ваши средства позволили купить нитку жемчуга.
То был их поединок, и актриса выиграла его. Но больше терпеть дерзости от девчонки она не пожелала.
– Чао, Пит! Желаю хорошо повеселиться. - Виктория отошла.
– Ну, что, довольна? - Скотт не скрывал раздражения.
– Я не хочу, чтобы надо мной смеялись, - сказала Джин. - Думаешь, я не понимаю, как на меня здесь смотрят! Я для вас только уборщица, посудомойка!
Арчи принес заказ. Он поставил перед Джин серебряный судок с аппетитно пахнущим рагу, в котором были каперсы, помидоры и кусочки мяса. Но мясо Грегори положил не кроличье - шеф-повар заменил его индейкой, заявив, что "эта соплячка слопает и не заметит".
Однако она недаром выросла на ферме: отец поставлял тушки кроликов в ресторан ближайшего городка. А сама Джин кроличьего рагу наелась досыта, очень его любила и могла отличить вкус крольчатины от любого другого мяса.
Когда Арчи принес мороженое, Джин сказала:
– Индюшке было столько лет, сколько твоим старухам в зале…
Арчи молча подвинул к ней вазочку с шоколадным мороженым, из которого торчал позолоченный бумажный зонтик, и отошел. Джин скорчила вслед гримасу, вытащила зонтик и, бросив его на белоснежную скатерть, принялась ложечкой есть мороженое.
– Какая муха тебя укусила? - спросил Скотт.
– А зачем врать, что это кролик?
– Скажи честно, ты нарочно так себя ведешь или всегда такая?
Джин просто обиделась: даже в придорожном кемпинге смогли приготовить кроличье рагу. Так неужели в роскошном ресторане ничего настоящего, кроме французских лягушек, нет? Она открыла рот, чтобы все это высказать Скотту, но увидела направлявшуюся к Скотту красавицу, затянутую во что-то блестящее. И буркнула:
– Еще одна…
Скотт оглянулся. Красавица, ослепительно улыбаясь - как на рекламе зубной пасты, подумала Джин, - подошла к их столику.
– Пит! Говорят, ты начинаешь фильм? Надеюсь, для меня оставил роль?
Она подсела за их столик лицом к нему, спиной к Джин, и положила на стол локоть. Блестящая ткань струилась с плеч, закрывая руку тонкими складками. Скотт обеспокоенно взглянул на Джин. Та как ни в чем не бывало ела мороженое. Но он уже не доверял ее безразличию и тихо сказал:
– Мы обсудим это позже, Эдна.
– Но мне удобно сейчас! - капризно сказала та.
Скотт снова посмотрел на Джин, которая задумчиво размешивала позолоченной ложечкой оставшееся мороженое, превращая его в коричневую кашу.
– Пит!.. - Эдна говорила все тем же капризным тоном. - Ты должен навестить меня увидишь, какого мне подарили щенка! Знаешь, кто - Арнольд! Он сказал, что видел меня в "Маленьком секрете" и я великолепна!
Все было враньем: и щенок, которого никто не стал бы дарить, зная, что у Эдны аллергия на шерсть, и Шварценеггер с его похвалой - все ложь. Спектакль разыгрывался для Скотта, чтобы пригласил сниматься в фильме. А скорее всего, для отпугивания Джин - пусть, мол, знает свое место!..
Скотт подбирал подходящие определения для этой великолепной куклы: безмозглая дура, бездарная врунья, кретинка непроходимая!.. И упустил мгновение, когда Джин вдруг протянула ему вазочку с мороженым:
– Попробуй!
Он понял ее замысел, но было поздно: Джин как бы невзначай опрокинула коричневую кашу на спину Эдны. Та вскрикнула, вскочила со стула. Джин тоже вскочила, схватила бумажную салфетку и принялась размазывать мороженое по блестящей материи, приговаривая:
– Ах, какая я неловкая!..
Скотт отлично видел, что это не было неловкостью. Типичная женская месть. Но он не слишком порицал Джин: Эдну следовало проучить…
– Да прекратите же! - вскричала Эдна. В голосе ее сквозили слезы.
Джин продолжала сокрушаться по поводу своей неуклюжести, однако отступила. Но по ее взгляду вслед Эдне, убегавшей в дамский туалет, нетрудно было догадаться: она весьма довольна результатами своего усердия.
– Надеюсь, - сказал Скотт, - на сегодня ты исчерпала себя?