— Я просто пытаюсь сосредоточиться, — сказала я. — И я не собираюсь уходить.
— Ага.
— Прости?
Мы поднялись на 40-й этаж, и Питер жестом пригласил меня следовать за ним.
— Я сказал, что ты пока не уходишь. То есть я ожидаю, что ты скоро уйдешь.
Я остановилась, игнорируя взгляды, которые мы привлекали от горстки людей, которые работали за столами вокруг офиса открытой планировки. Питер остановился, когда понял, что я не следую за ним.
— Ты так себя ведешь, потому что я подошла к тебе на съезде? Потому что я не собираюсь извиняться за то, что пыталась сделать хоть что-то… — я закрыла рот, понимая, что почти только что сказала что-то, чтобы поддержать свою дочь… дочь, которой у меня якобы не было. Я была еще больше благодарна, что не рассказала Питеру о Зои во время интервью. Просто увидев его поближе, я подумала, что он похож на волка. Каждый раз, когда он смотрел на меня, он вынюхивал мои слабости и искал самый быстрый и жестокий способ разорвать меня в клочья. Рассказать ему о Зои было бы все равно, что показать ему мою яремную вену.
Питер ждал, подняв брови, но усмехнулся, когда я не продолжила.
— Вот тебе совет. Подумайте о том, что ты хочешь сказать, прежде чем начать говорить. Это помогает.
Я была рада, что он снова начал идти по офису, потому что знала, что смотрю на него достаточно пристально, чтобы поджечь. Я не могла разжать кулаки или челюсть, и я не была уверена, горело ли мое лицо от раздражения или от смущения. Я снова подумала о записке, которую нашла после того, как Питер уронил свои вещи. Я совсем забыла об этом до вчерашнего вечера, когда нашла ее скомканной в своей сумочке. Это был какой-то список персонажей, что-то вроде мозгового штурма. Судя по тому, что он нацарапал на записке, это был персонаж из фантастической книги. То есть не «стерильный» научно-фантастический мир Питера Барниджа, а эмоциональный и творческий мир художественной литературы. Это намекало на какую-то невидимую сторону человека, в существование которой я не хотела верить.
Питер провел меня прямо в свой кабинет и распахнул дверь.
— После тебя, — сказал он.
— Что? Я думала, ты проводишь меня к моему столу.
Он указал в дальний угол своего кабинета. Стопки книг, ламинированных страниц и папок были сдвинуты в сторону ровно настолько, чтобы поместились небольшой письменный стол и стул. Судя по всему, стол был выкопан из какого-то хранилища. Я изучала лицо Питера в поисках каких-либо признаков юмора.
«Он проверяет меня». Точно. Я подошла к столу, тщательно контролируя свое лицо, и провела рукой по поверхности. На моих пальцах остался легкий слой пыли.
— Ты хочешь, чтобы мой стол был в твоем кабинете? — спросила я.
— Это только на сегодня. Им нужно немного перестроиться, чтобы освободить место для твоего рабочего пространства.
— Я предполагала, что буду кого-то заменять. Разве я не могу воспользоваться их пространством?
Питер поправил галстук и сел за стол.
— Твоя должность будет новой.
Я знала, что улыбаться, вероятно, было плохой идеей, но я не смогла сдержаться.
— Ты придумал новую должность только для того, чтобы нанять меня?
— Это мило. Ты обычно искажаешь факты и излагаешь их самым лестным для себя способом?
— Как бы ты это назвал?
— Ты заноза в моей заднице, и мне пришлось приспосабливаться к тебе.
— Ну, тебе удалось сделать так, чтобы палка поместилась там. Уверена, ты найдешь способ, — я приложила руку ко рту. Иисус. Я переходила все границы, но то, как он говорил со мной, вызывало во мне что-то злое. Я просто хотела показать ему. Я не знала, что именно, но я так сильно хотела поставить его на место, что мне было почти больно.
— У меня есть работа, — его тон подсказал мне, что я была права. Я перешла черту, и он устно предупредил меня.
Я посмотрела на свой стол, на котором не было ни компьютера, ни каких-либо принадлежностей. Я не знала, чего он от меня ждет, поэтому внимательно оглядела комнату. На первый взгляд это выглядело как абсолютный, неорганизованный хаос. Я поняла, что это не совсем так, когда присмотрелась повнимательнее. Сначала я старалась ничего не передвигать, и, насколько я могла видеть, у него было множество документов. Я не могла понять, почему некоторые из них были ламинированы, а другие нет, кроме очевидного предположения, что они были более важными в некотором роде. Я также не была уверена, почему он не потрудился, по крайней мере, использовать дырокол с тремя отверстиями и не вставил их в папку. Как бы то ни было, казалось, что легкий ветерок может перевернуть его мир информации в полный беспорядок.