Беллетризация была не единственной стратегией: в других случаях авторы подчеркивали, что работа была написана по велению других (Ларком, Бартон, Ленк), также очень часто они избегали фокусировать рассказ на себе, отдавая предпочтение описаниям семьи, окружающих людей, мест и обычаев.
Когда доходит до самопрезентации, большинство писательниц подчеркивает уникальность своей личности. Однако среди англоязычных авторов (Ларком, Бернетт, Несбит) существует тенденция самоуничижительно настаивать на том, что они были лишь обычными детьми. Как правило, писательницы не считают себя типичными представительницами той или иной социальной группы, или ее голосом, да и вообще редко относят себя к какой-либо группе. Исключением стала Попп, написавшая автобиографию исходя из исключительно политических соображений. Среди авторов доминируют профессиональные писательницы и литераторы. Большинство из них происходит из среднего или высшего класса. Вынужденно заниматься физическим трудом и иметь при этом способности и возможность написать книгу было нечастым сочетанием, хотя Ларком, Оду и Попп это удалось. Ни одна из авторов не обращается к феминистической повестке, хотя многие из них возмущаются ограничениями, с которыми они столкнулись, будучи девочками. Линч подходит к ней ближе остальных, высказывая идею о том, что весь женский пол находится в невыгодном положении (по крайней мере в Ирландии). Оду рисует женский мир, в котором женщины не испытывают ни солидарности, ни особой симпатии друг к другу. Ларком замечательна тем, что призывает к женской солидарности, хотя и в нефеминистских терминах по сегодняшним меркам.
Тема сексуального насилия полностью отсутствует в женских автобиографиях детства, написанных до Первой мировой войны. Несомненно, не потому, что его не было, а потому, что тема сексуального насилия была сильно табуирована. Сексуальность, о которой в XVIII веке пишут даже женщины104, в XIX веке оказалась под запретом как в Англии, так и во Франции*.
Гендерные различия между автобиографическими произведениями женщин и мужчин в эпоху до Первой мировой войны заметны намного больше, чем в любой последующий период. По сути, дамы той эпохи не должны были высказываться как мужчины. Таким образом, за редким исключением, женщины не писали автобиографий в духе романов воспитания («как я стал тем, кем я стал»), столь любимом их коллегами-мужчинами. Очевидная причина заключается в том, что женщины в ту эпоху, как правило, не становились общественными фигурами, а если и становились, то считали, что им следует блюсти скромность и преуменьшать свои карьерные успехи. Кроме того, за редкими исключениями, женщинам не свойственен ностальгический тон, который подхватили авторы мужских рассказов о детстве.
Ранние женские автобиографии детства отличаются своей оригинальностью, если не смелостью. Никто не обязывал этих женщин писать свои истории. Они писали добровольно и, за неимением примеров жанра, креативно. Интерес к детскому мышлению, к «внутренней жизни детства», как назвала его Уна Хант, к воссозданию утраченных внутренних образов и даже отказ от авторского видения ради детского взгляда на мир, как в «Детстве» Джоан Арден, — выдающиеся нововведения, которые, по моему мнению, характерны для женского письма на рубеже XIX–XX веков.
Еще одно отличие женских автобиографических текстов о детстве от мужских — это количество внимания, которое писательницы уделяют матерям и другим женским фигурам. Писатели-мужчины, такие как Уильям Вордсворт, Пьер Лоти и Марсель Пруст, пишут о своих матерях с любовью, редкие (как, например, Жюль Валлес) — негативно. Тем не менее матери и материнские фигуры — няньки, бабушки и монахини — получают куда больше внимания в женских автобиографиях детства, чем в мужских. Эта разница сохраняется и после начала Первой мировой войны, и будет отмечать женскую автобиографию детства в целом. Нитью, пронизывающей женские — но не мужские — тексты описанной эпохи и вне ее, становится внимание к тому, чего стоит быть девочкой, к разнице в воспитании, образовании, привилегий, свобод и т. д. для мальчиков и девочек. Девочки обращают на это внимание, осознавая, что их возможности более ограничены. Они охотно сравнивают свои судьбы с судьбами мальчиков, тогда как мальчикам до удела девочек дела нет.
104
Валери Сандерс отмечает, что женщины, писавшие автобиографии в XVIII веке, часто звучали очень похоже на Молль Фландерс Даниэля Дефо, однако «викторианские женщины не теряли времени, окуривая традиции XVIII века». Филипп Лежен (