она ненавидела его, безмолвно, яростно и беспомощно. С того дня, как она столкнулась с эксгибиционистом, она была такой, задыхалась от негодования, когда незнакомые мужчины пытались подшутить над ней и заставить почувствовать, насколько бессильна маленькая девочка90.
Она отмечает, что эти события были «началом полового воспитания, от которого не застрахована ни одна маленькая девочка — во всяком случае, в городе»91.
Есть и добрые мужчины, и об одном из них, мальчике по имени Олаф, она постоянно фантазирует. Он подходит к ней, чтобы поиграть, хотя в этом возрасте (около восьми лет) мальчики и девочки не играют вместе. Ингвилд прикасается к нему, и когда она ищет предлог, чтобы сделать это снова, «он находит его сам», положив «теплую руку», рассматривая ее коралловое ожерелье92. Они играют вместе и дружат — то, о чем она никогда не рассказывает дома — в течение значительного периода времени, пока его не отправили в школу. Она встречает Олафа еще один раз, и, наконец, когда ей исполняется двадцать, узнает, что он погиб. Забегая вперед, рассказчица сообщает нам, что все ее будущие любовные отношения станут лишь «заменой Олафу»93.
Ингвилд/Сигрид, как и следовало ожидать, увлечена чтением. Родители учат ее читать на книгах, которые слишком сложны, но позже она открывает для себя более легкие и захватывающие. Говоря об этих книгах, Унсет упоминает Луизу Мэй Олкотт: она отмечает, что ненавидела «невыносимо слащавых» «Маленьких женщин»94.
По сравнению с книгой Унсет произведения Аллинсон, Крестон и Арден намного короче. «Детство» Франчески Аллинсон (1937) балансирует между художественной литературой и автобиографией, не поддаваясь четкой классификации. Книга написана от первого лица о «Шарлотте», но в предисловии автор оговаривается, что «Шарлотта неизбежно больше похожа на меня, чем на кого-то еще: и все же… многие из ее современниц чувствовали и действовали так же, как она»95. Нам говорят, что мы увидим год из жизни Шарлотты, но в зависимости от эпизода возраст героини колеблется от девяти до четырнадцати лет. Это вдумчиво припоминаемое, тщательно написанное произведение — поэтическое изложение некоторых аспектов детства с точки зрения ребенка. Оно во многом напоминает «Детство» Джоан Арден. Оно оригинально воссоздает восприятие ребенка. Как и у Арден, одной из доминирующих детских эмоций является страх. Аллинсон (1902–1945), как и Арден, писала о своем детстве, будучи относительно молодой (в возрасте тридцати пяти лет). По профессии она была не писательницей, а музыковедом и музыкантом. Умерла она сравнительно рано, покончив с собой. Она рассказывает о вещах, о которых взрослые обычно забывают. По стилю письма Аллинсон напоминает Вирджинию Вулф, поэтому кажется уместным, что книга вышла в издательстве Hogarth Press. Яркие моменты книги: как меняется восприятие ребенка в лихорадке, страхи Шарлотты, когда старший брат тащит ее в жуткий дом с привидениями, странный мир зеркальных отражений, а также чувство особенного и волшебного, которое пробуждает в ней сама идея Рождества. Иногда, в отличие от Арден, Аллинсон компенсирует точку зрения ребенка подразумеваемой ироничностью повествования. Так, избалованная особым питанием во время болезни, Шарлотта отказывается есть обычные обеды, но позже она восхищается призвавшей ее к порядку служанкой и говорит, что это лучше, чем покладистость ее матери. Она также рассуждает о поворотных моментах — внезапных озарениях, которые приводят к изменению ее мышления. Этот прием использует Крестон, а также Рейтер и Салверсон. В случае с Аллинсон она преодолевает свой постоянный страх и неприязнь к нищим, когда отдает свои карманные деньги — кругленькую сумму — нищенке с ужасной историей.