Так, на ходу, и обсудили эту замечательную идею о собрании с музыкальной композицией, эпидиаскопом и слайдами.
По дороге домой Елена Владимировна мысленно перебирала в памяти разговор с мальчишками./ "Да, коллектив должен расти. Как человек. Поднялся на одну ступеньку — хорошо, надо дальше двигаться. Остановка равнозначна началу умирания. Альтаирский отчёт ввели — хорошо, альтаирское собрание задумали — ещё лучше. Теперь надо, чтобы коллектив мог абсолютно самостоятельно принимать решения. Вот тогда я была бы счастлива."/
— Парни, эти чёкнутые альтаирцы опять что-то придумали, — Сенька Мыльников из десятого "а", заглянув в литературный кабинет, озадаченно посмотрел на приятелей. — Гришаню не добыть. Заседают.
— Да вызывай, чего там, — заартачился детина с внешностью культуриста.
— Не, не выдадут. Я их знаю, тронутых. После лагеря к ним ни на какой козе не подъедешь, — Сенька сделал неприличный жест и грязненько рассмеялся.
— Дай-ка я! — шагнул к дверям другой приятель, низенький и широкий, по прозвищу Шкаф. В этот момент в кабинете раздался дружный смех, дверь широко распахнулась, едва не съездив Шкафу по носу, и возбуждённые "бешники" высыпали в коридор. К удивлению компании Мыльникова, никто на них не обратил внимания.
— Гришаня! — гаркнул с досады Сенька так громко, что две семиклассницы, проходившие мимо, шарахнулись в сторону. Из кабинета, не торопясь, вышел Ломников, хмуро кивнул дружкам, покосился на Сеньку.
— Чего надо?
— Потолкуем на задворках, — пригласил низенький.
— Да идите вы подальше, — лениво отмахнулся Гриша. — Надоело. Не пойду никуда. Лень. Спать охота.
— Не выспался на уроках? — угрожающе придвинулся мощный. — Усыпить?
Он потряс огромным кулаком перед Гришиным носом, но в этот момент раздался сердитый и холодный голос Елены Владимировны:
— Ломников! Ты не сдал зачёт по литературе. Сегодня последний срок. Я жду тебя!
— Видите, не могу! — облегчённо вздохнул Гриша, а Шкаф ответил:
— Ладно, валяй! До другого раза, пятёрочник!
Гриша махнул рукой и вернулся в класс. Недоумевая, подошёл он к учительнице:
— О каком это зачёте вы говорите, Елена Владимировна?
— Извини, Гриша, я перепутала, — глаза женщины смеялись. — Ты, оказывается, уже всё сдал. Можешь идти, если хочешь.
— Он не хочет, — похлопал по плечу Ломникова улыбающийся Демчук, и только тогда всё понял развеселившийся Гриша.
— Ха, дак это вы меня спасали? — не обращая внимания на стоящего поблизости Женю, изумился Ломников. Глаза его потеплели, он как-то особенно ласково посмотрел на учительницу, шагнув к ней, в волнении ухватился руками за стул. — Вы, значит, догадались? И нарочно меня вызвали? А я-то дурак… — он обалдело глядел на учительницу. — Как же так? Я столько вам гадил… Извините, Елена Владимировна! — Ломников сжал спинку стула так, что пальцы побелели. — Вот честное слово, больше этого не будет! Я всё понял, всё!
— Спасибо, — с трудом подавив волнение, тихо ответила учительница, и рослый парень, резко развернувшись, быстро вышел из класса./ "Оба растроганы. Ну и ну."/
Помогая учительнице убрать эскизы и плакаты, приготовленные к разговору об Альтаирске, пряча в шкаф макет будущего города, и позднее, минуя опустевшие коридоры школы, Демчук говорил об альтаирском собрании:
— Надолго запомнится сегодняшний день. Я видел, как у Томочки глаза загорались, когда мы на доску рисунки проектировали. Она даже ахнула, как только будущий дом быта показали. Помните, из журнала проект ленинградских архитекторов? Игорь говорит, что он рад бы бросить свой биологический и поступать на факультет жилищного строительства.
— Бросить! Да вы поступите сначала!
— Поступим! — убеждённо сказал Демчук, а Елена Владимировна осторожно поинтересовалась:
— Как у вас… с Игорем?
— Нормально, — сразу понял Женя, — он тоже очень за Лизу боялся, а теперь, как она…отошла, на всё согласен, лишь бы ей спокойно было. Да ничего…кинокамера теперь у них в доме появилась, они с отцом очень съёмками увлеклись.
— А учёба?
— Альтаирское собрание всех растолкало. Сейчас здорово учиться будут. Не только Игорь, все ребята. Ну, ещё бойкота боятся. За двойки. Решили же! Да всем в Альтаирск хочется! Даже мне, как показали эскизы площади Искусств, как рассказали о театрализованных представлениях, так в Сибирь захотелось!
— Почему-то я тебя вижу руководителем большой стройки. Машины, люди — всё в твоей власти… — Елена Владимировна мечтательно поглядела вдаль. — Ты построишь с друзьями прекрасный город, под твоим руководством вырастет огромный промышленный комплекс — и мы все там останемся жить.