– Здесь мы не перейдем, – безнадежно произнесла Вика. – Мост больше никуда не ведет.
– А нам разве не туда надо? – спросил Йеро. – В ничто?
Я вступила в тень, которую отбрасывал ствол, сняла перчатки и провела кончиками пальцев по окаменевшему дереву. Обычно магия была быстрой и подвижной; клокоча, она протекала по моей коже, покалывая ее. Магия Разрушенного моста была другой. Она лишь слегка согревала меня, как будто лишь мерещилась. Она была едва различима на слух; такой звук, будто кто-то вечность назад ударил в огромный колокол, а я до сих пор слышу эхо. Как будто я ощущала скорее воспоминание о магии.
– Наш путь лежит именно туда, – прошептала я.
– Тогда скажи это мосту, – буркнул Йеро. – Тут начинается пограничная территория, и для большинства путь здесь и оканчивается, не начавшись. Но не для тебя, Лэйра, потому что ты Искательница и для тебя открыты границы, которые охраняет Повелитель дэмов. Мост – его первый страж. Скажи ему, что ты Искательница, и он пропустит тебя.
– Это я, – прошептала я, обращаясь к сути моста. – Я Искательница, и я найду Десмонда эс-Йафанна. Пожалуйста, пропусти меня и моих друзей.
Ничего не произошло. Но Йеро довольно кивнул.
– Теперь идем.
– Ты это уже пробовала, Лэйра? – Вика встала рядом со мной и осторожно ступила одной ногой внутрь ствола, словно он в любой момент мог обрушиться. Меня успокаивало, что она не слепо доверяет мне, а сохраняет скептический подход.
– Еще нет, – ответила я.
– А если ты ошибаешься? Тогда мы рухнем вниз, в глубину, шагов на сто пятьдесят?
Йеро спокойно пожал плечами:
– Как хорошо, что матери одарили нас глазами. – С этими словами он провел Лассу мимо нас и вступил в туннель. Я надеялась, что он не станет у́же, – над головой лошади места и так было немного, так что ей пришлось пригнуться.
Вика взяла меня за руку, и я в ответ сжала пальцы, благодаря подругу за то, что она делится со мной своей смелостью. Мы зашагали следом за Йеро. Вика вслух считала шаги, и я заметила, что с каждым шагом становится темнее. Из древнего дерева донесся рев. Поверхность у нас под ногами слегка закачалась.
– Подождите. У меня есть свет.
Я похлопала Лассу по бокам в поисках сумок, которые мы приторочили к ее седлу. В невозмутимости этой внушительной лошади было что-то успокаивающее.
Держа в руках сосуд с флюоресцирующей речной ветреницей, я застыла. Обычно цветы были яркими, как тысяча свечей. Но сейчас они лишь слабо светились, словно угасая с каждой секундой. Возможно, их магия не работала внутри моста? Не знаю, что огорчило меня сильнее: страх, что мне нечем разогнать тьму, или вина за то, что прекрасная ветреница погибла. Мама нашла ее еще в детстве, и с тех пор цветок помогал нам всегда, когда нам нужен был свет.
– Нужно идти дальше, – прошептала Вика.
Ветер и рев становились все сильнее. Один раз мост качнулся так сильно, что мы с трудом сохранили равновесие, хватаясь за стены. К этому моменту мы уже брели на ощупь, в абсолютной темноте. Ужасно похолодало, и наши шаги стали короче, словно мы шли, преодолевая сопротивление. Йеро и Ласса уходили все дальше вперед, и Йеро не отвечал, когда я его окликала. Может, он меня больше не слышит?
– Не замедляйся! – Голос Вики был едва различим из-за громко свистевшего ветра снаружи тоннеля. Моя ладонь так сильно дрожала в ее руке, что я со страхом подумала: она может меня не удержать.
– Я… больше не могу.
– Давай же, Лэйра. Явно осталось уже недалеко.
Вика обняла меня за плечи, упорно потащила дальше, но мои ноги становились все тяжелее и тяжелее, словно я шла, по пояс увязая в болоте.
Ветер рычал и сотрясал тоннель. Холод пронизывал меня до костей. Мост не хотел пропускать меня дальше; я ощутила, как магия сопротивляется мне.
– Заставляй меня идти дальше! – сквозь зубы выговорила я, обращаясь к Вике. – Тащи меня, если придется.
Она дернула меня вперед. В следующее мгновение руку пронзила обжигающая боль.
– Меня кто-то укусил! – вскрикнула я.
– Вовсе нет. – Вика коснулась меня, а в следующее мгновение острая боль вспыхнула у бедра.
– Успокойся. Ты впадаешь в панику. Здесь ничего нет.
Но Вика врала. Я заметила, как она сжалась, коснувшись узких стен тоннеля, и заметила испуг в ее голосе. Она уже не тянула меня вперед, а остановилась, словно дальше было некуда идти.