Я по-прежнему думаю, что мы с ним идеально сложены.
Вот начала думать об Акселе, и как-то дневник легко пишется. Представляю лицо моего парня — и хочется улыбаться. Я понимаю, что завела заезженную пластинку. Что иду по опасной дорожке, провоцируя военного. Но не могу по-другому. Мы с терапевтом часами обсуждали все мои травмы, стремление к опасности, стремление к острым эмоциям. То, что я буду изводить своего мужчину. И изводила. В прошлом даже получала физическую реакцию. Это нельзя назвать насилием или побоями, но я выводила его из себя. Не хочу даже имя вспоминать.
И снова делаю то же самое.
За одним лишь исключением. Я точно знаю, что Аксель никогда меня не ударит. Зато он полностью раскрепостится в постели. И я получу от него именно ту властность, стремительность и жесткость, в которой так отчаянно нуждаюсь.
Все остальное у него есть. Он идеален. Идеален для меня.
О. Кажется, пришел.
Продолжу позже.
Позже
Н-да. Я буду флиртовать со всеми, если каждый раз буду получать такое. Измотался и спит в моей постели.
Это божественно.
Какой он красивый.
Успокоился. Лоб гладкий. Ему несказанно идет щетина. Брови темные. Они такие контрастные на фоне пшенично-платиновых волос. Что за кровь в нем перемешана? Кто он вообще? Треверберг. Что за город такой — Треверберг? Никогда не была. Но если этот город дал жизнь такому мужчине, надо съездить.
Черт, ноги дрожат. Хочется смеяться и петь. Но я лучше пойду к нему.
Боги, он уснул в моей постели. Плевать, что кто-то может увидеть. Пойду к нему. Так и хочется прижаться к нему всем телом, закрыть глаза. И ни о чем не думать…
Глава девятая
Психоанализ и жизнь. Политика и благотворительность. Любовь и дети. Да-да, дорогой читатель, ты не ошибся. Сегодня мы побеседовали с самым противоречивым, известным и популярным психотерапевтом из Франции. Она работает только с исключительными людьми: звездами, политиками, аристократией. Старый и Новый Свет способны примириться с существованием друг друга только под мудрым взглядом этой умопомрачительной женщины. С вами Лорел Эмери — и сегодня мы в гостях у доктора Анны Перо.
— Анна, здравствуйте. Почему Треверберг? Для вас открыта любая столица, но вы выбрали наш скромный город.
— Скромный? — смеется моя собеседница. — Ваш город можно назвать удивительным, загадочным, противоречивым, опасным, волнующим, но никак не скромным. Треверберг — это концентрат возможностей и ограничений. В нем причудливо сплелись Запад и Восток. У вас американская финансовая система, но на производства вы смотрите по-европейски. Мне кажется, что у каждого человека может быть еще одна родина — духовная. То место, где ему хорошо, куда раз за разом стремится его сердце. Я познакомилась с вашим городом два года назад и поняла, что это любовь с первого взгляда.
— Прям-таки любовь? Давайте поговорим о ней? Какое место в вашей жизни занимает это чувство?
— Ключевое. — Она снова смеется и изящным жестом поправляет прядку. — Не испытывая чувства любви, сложно существовать в этом мире, не правда ли? Я по глазам вижу, милая Лорел, что вы влюблены. Кто этот счастливчик?
— О вашей проницательности не зря слагают легенды. Доктор Перо, расскажите, пожалуйста, о том, что вы планируете сделать в Треверберге. Что это — очередная психоаналитическая школа? Или?..
— Или. Это не просто психоанализ. Уж точно не классический фрейдистский. Но я не хотела бы мучить ваших читателей научной нудятиной. Скажем так, я приехала сюда, чтобы сделать город счастливее. Я считаю, что психологическое просвещение — основа развития общества. Ведь развиваться больно и сложно, на этом пути нужна поддержка. Мои психологический и образовательный центры станут подспорьем для жителей Треверберга.
— Как вы пришли к психологии?
— О, я всегда к ней стремилась. Я закончила Сорбонну, прошла стажировку, получила уникальный опыт военного психолога, написала две диссертации, родила дочь. Знаете, без знаний, личной терапии и опыта, я сломала бы ей жизнь. Вы только представьте, каково в очередной раз сменить место жительства, потерять родителей и остаться наедине с ребенком. Теория возрастной психологии бессильна в тот момент, когда твой ребенок кричит, то ли требуя внимания, то ли — еды, то ли моля о защите. Но мы поладили.