— Доброе утро, — сказал Аксель. — Принес вам кофе.
— Неожиданно, спасибо, — безэмоционально откликнулся Кор, бросив на него усталый взгляд. — Хорошо, что вы пришли. Возможно, я ошибаюсь, детектив, но надо все проговорить.
Забавная привычка Кора переходить в общении от «вы» к «ты» Акселя почти не трогала. Эксперт будто играл, сокращая и увеличивая дистанцию в зависимости от темы разговора. Или просто забывал, с кем перешел на «ты», а с кем нет. Вечное медицинское «вы» за пару десятков лет службы в полиции сгладилось, и Кор застрял меж двух профессиональных вселенных. В полиции дистанция достигалась без «вы». Здесь все проще, жестче, во-военному. В медицине «вы» слушалось почти издевкой.
Грин включался в эту игру, переходя на «ты» и обратно в зависимости от того, что делал собеседник, и нивелировал возможную неловкость. В конечном счете Акселю было плевать, как к нему обращался Даниэль Кор, если тому имелось что сказать по существу расследования.
— То есть это дело рук не моего убийцы? — спокойно спросил Грин, кивнув на девушку.
— Мелисса Мюррей, двадцать три года, танцовщица в стрип-клубе по ночам и соцработник днем. Не рожала, внутренних патологий нет, — профессионально-нейтральным тоном начал Кор. — Астеник. Причина смерти — асфиксия. Удален скальп. В область сердца посмертно нанесен удар тонким лезвием.
Аксель похолодел. Он понял, почему судмедэксперт начал разыскивать его посреди ночи вопреки собственным правилам работать только в строго обозначенное время. Ураган очередного психопата-убийцы сломал привычный распорядок управления.
— Посмертно?..
— Изнасилована, — кивнув, сказал Даниэль, снова бросив на Акселя темный взгляд. — Вроде бы ничего общего со случаем Анны Перо. Но сочетание асфиксии и удара в сердце меня насторожило. Это странно. Обычно так не делают. Удушение и нож конфликтуют друг с другом. Обычно либо душат, либо режут. Либо режут, а потом душат. Но чтобы убить удушением, а потом ударить в сердце один раз, когда человек уже мертв, — это странно.
— Странно, — согласился Аксель, смотря на труп совершенно другими глазами. — Карлин знает?
Кор устало покачал головой.
— Пока нет, но детектив Грант должна была обратиться к нему, она упоминала об этом вчера.
— Ребекка Грант? — уточнил Грин.
— Да. Она ведет это дело.
— Кое-кого утром ждут неприятные новости, — пробормотал детектив. — Когда вы сможете предоставить заключение, доктор?
— Предварительное — к семи утра, полное — к вечеру. Мне надо поспать хотя бы несколько часов.
Аксель сдержанно кивнул.
— Вам нужны помощники.
— Они работают полный день, — ухмыльнулся Даниэль, отходя от секционного стола. При этом свете он казался то ли привидением, то ли миражом, — а мне достаются самые интересные дела. И еще, детектив. Это тело тоже чистое, но крема тут нет.
Аксель вскинул голову, с трудом оторвав взгляд от раскрытой грудной клетки женщины.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Может, есть что-то другое?
Судмедэксперт покачал головой.
— Ни спермы, ни крема. Ничего лишнего. Как будто у этой жертвы все забрали, включая волосы.
«Включая волосы». Надо больше узнать про Мелиссу Мюррей.
Аксель горячо поблагодарил коллегу, вышел из морга и отправился на тренировку. До семи утра он успеет себя измотать и восстановить, прочистить мозг и сосредоточиться на предстоящем дне. Кончики пальцев приятно кололо. Так всегда бывало, когда он приближался к разгадке — разгадке мотива преступления. Не понимая пока почему, детектив был уверен, что отсутствие и наличие крема, отсутствие и наличие волос — это основное.
А еще он думал, что, как всегда в таких случаях, должны быть еще смерти. Между Перо и Мелиссой прошло слишком мало времени. Значит, к ним преступник был готов, давно выбрал себе жертв. Давно подготовил убийства. Спланировал.
Детектив Ребекка Грант стояла посреди его кабинета, широко расставив длинные ноги и уперев кулаки в бока. Ее глаза метали молнии, а тонкие побелевшие от гнева губы слегка подрагивали. Аксель замер у окна, прислонившись лопатками к стене и глядя на коллегу со всем спокойствием, доступным ему в этот момент. Он вызвал Ребекку к себе, как только переговорил с руководством о гипотезе Кора. Шеф управления Старсгард не нуждался в дополнительных аргументах. Он дал детективу свободу, о которой только мечтают его коллеги, и самоустранился из процесса, напомнив, что СМИ уже готовятся разорвать управление на части.