Он снова наклонился к ней и шепнул на ухо имя:
— Бастиан Арнольд Кеппел.
Жаклин нахмурилась.
— Это он?
Грин легко пожал плечами. И вдруг замер. Жаклин проследила за его взглядом и увидела миниатюрную роскошную брюнетку с пронзительными синими глазами, которые сканировали пространство.
— Теодора Рихтер, — сказала девочка, довольная, что знает хоть кого-то. — Я писала про нее доклад в гимназии. Она известный предприниматель. Крутая тетка.
Аксель негромко рассмеялся.
— Да. Крутая тетка.
Наконец блондинистая доктор завершила свою речь, ведущий объявил о перерыве на обед, и на сцену вышли музыканты. Жаклин с облегчением вздохнула. Кристиан направился к ней. При виде детектива рядом он удивленно остановился. Поздоровался с Грином, даже пожал ему руку, но тут же посмотрел на дочь. А ей вдруг стало так мерзко, холодно и одиноко, что она запихала руки в карманы джинсов и мрачно уставилась ему куда-то в район солнечного сплетения.
— Детектив. Жаклин, нам пора.
— Как скажешь, папа.
Он мягко обнял ее за плечи и вывел из зала. Но уже у самого выхода девочка остановилась и обернулась. Она думала, детектив будет смотреть на эту брюнетку, но нет. Он провожал взглядом ее, Жаклин. Она улыбнулась и уже смелее пошла с отцом.
Она верила, что этот мужчина найдет убийцу матери. И пусть это ничего не изменит, в мире, где есть справедливость, еще можно жить.
Глава десятая
Детектив Грин проводил Жаклин Бальмон и Кристиана Бальмона долгим неподвижным взглядом. Разговор с девочкой затронул что-то в душе, и Аксель пока не понимал, как к этому относиться. Он отчетливо видел ее внутреннюю борьбу, страх, нежелание оставаться с отцом наедине и стремление поучаствовать в расследовании. При этом Жаклин совершенно не проявляла ожидаемых в подобной ситуации эмоций. Она не казалась опечаленной или раздавленной. Не плакала, не заламывала руки. Просто смотрела. Сосредоточенно и серьезно.
Будто была опустошена, будто нечто выжгло ее изнутри. И это никак не связано со смертью матери. Как будто их отношения рухнули раньше, а все, что оставалось девочке, — играть роль, отведенную для нее родителями. И целым светом. И даже детективом. Грину почему-то стало стыдно. Впервые в жизни. За то, что вопросами он вытаскивал из Жаклин нечто хрупкое и настоящее, то, что она предпочла бы спрятать. Он ее обнажал.
Он просто делал свою работу. Делал ее лучше большинства. И обычно ему было плевать на чувства тех, кто способствовал установлению истины. И на чувства, и на жизни. Но не в этот раз. Расследование слишком личное. Только вот сегодня Аксель с ясностью понял одно: ему уже не нужен был анализ ДНК, чтобы убедиться в родственности.
Бред? Вполне. Но разве это имеет значение?
Его жизнь менялась. Менялась независимо от его действий, самочувствия и увлеченности. Он просто взрослел, проходил трансформацию, которую каждый проходит лет в тридцать пять. Что это? Кризис среднего возраста? Ох, вряд ли. Просто очередной этап развития, очередной шаг к тому новому себе, от которого Грин бегал всю сознательную жизнь.
Размышлять о себе в подобном ключе было непривычно, и детектив сосредоточился на том, чем действительно мог управлять: на наблюдении за гостями.
Мисс Рихтер остановилась рядом с ним, как будто они были давними приятелями и для нее стал естественным подобный жест. Аксель опустил на нее взгляд и улыбнулся, прогоняя из головы образ Жаклин и все, что с ним было связано. И старательно избегая пристального, фанатично блестевшего взгляда Анны Перо с портрета.
— Не думала, что вы все-таки сюда придете, — негромко сказала Теодора.
Ее холодные глаза следили за мужчиной, которого она в прошлый раз представила как своего партнера. Кевин Мейсон. Мужчина как раз подошел к Бастиану Кеппелу и что-то ему говорил. Аристократ вежливо кивал, на его губах застыла улыбка. Подозрительная улыбка. Ничего, улыбаться Кеппел перестанет, как только Грин сообщит, что ему предстоит пара незамысловатых процедур. А еще намекнет, что появился свидетель — и лучше Бастиану пересмотреть свои показания относительно характера его отношений с Анной Перо. Ведь теперь, опираясь на слова Жаклин и фотографии, которые притащили криминалисты, следствие с уверенностью могло уличить аристократа во лжи. А там и до статуса «главный подозреваемый» недалеко. Даже если придется заставить ночевать на работе отдел Карлина.