Выбрать главу

Краем уха слушая очередной пятнадцатиминутный панегирик, скучающая Сабина в который раз изучала чересчур помпезное, на ее взгляд, убранство зала, думая о том, что на ее свадьбе все было бы иначе. Организаторы этого мероприятия, по ее мнению, перестарались с золотым цветом: слишком много было золотой драпировки на стенах, больших золотых бантов на стульях и золотистых лент в букетах из кремовых роз, стоявших на столах в кованых подставках, выкрашенных в золотой цвет. Вся эта мерцающая феерия несколько подавляла, делая огромный зал визуально меньше и темнее, и спасали положение только высоченный куполообразный потолок, стилизованный под шанырак40, и гигантская люстра, дающая много света. Видимо, забраться на такую высоту оформители просто не смогли, и потолок остался чуть ли не единственным белым пятном, над которым не потрудились увлекшиеся блеском драгоценного металла дизайнеры. Будь это ее свадьба, Сабина украсила бы этот красивый и без дополнительного декора зал только букетами белых роз, сохранив легкость и воздушность пространства, но это была свадьба друзей, и она благоразумно держала свое мнение при себе. Да и вообще не факт, что ее свадьба когда-нибудь состоится, потому что… Она вновь и вновь возвращалась к своим мрачным раздумьям, хотя и старалась не терять бодрости духа и надежды, что все еще образуется, и тем не менее сама атмосфера чужого праздника, пусть даже праздника ее лучшей подруги, в свете обстоятельств собственной личной жизни действовала на нее угнетающе.

Весь этот день она пребывала в уверенности, что столь важное для нее знакомство с родителями Армана, которые были гостями на этом торжестве, все-таки состоится. С этой мыслью она проснулась сегодня утром, с этой мыслью стоически перенесла все события дня и даже почти не плакала на церемонии регистрации (хотя соблазн был велик): ее согревала вера в то, что и в ее судьбе вскоре произойдут пусть небольшие, но значимые для нее перемены. Она ни на миг не забывала о том, что уже завтра ей придется проститься с Арманом на неопределенный срок, но ей хотелось хотя бы какой-то ясности в их отношениях, хотя бы малейшего свидетельства того, что его семья одобряет их общение, а сам он относится к нему достаточно серьезно, ведь тогда ей было бы легче пережить разлуку и ждать его столько, сколько потребуется.

Она сознательно не говорила Арману о желании быть представленной его родителям, потому что не в ее характере было навязываться и унижать себя подобными просьбами. Довольно долго она надеялась, что он сам догадается это сделать, однако они уже пересеклись с его папой и мамой несколько раз, но Арман или упорно прикидывался, что не знает, как вести себя в такой ситуации, или действительно не понимал, что по правилам хорошего тона должен представить свою спутницу (тем более девушку, с которой встречается не первый год) семье.

Впрочем, его родители тоже не изъявляли желания узнать, в чьей компании проводит время их сын. Более того, при встрече они обращались исключительно к нему, словно ее, Сабины, для них не существовало. Особенно ярко это проявилось в тот момент, когда они столкнулись с его мамой у входа в здание и она тихим, но удивительно резким голосом (который Сабина вживую, не по телефону, слышала впервые) попросила сына принести ей забытый в машине палантин, будто бы не замечая, что Арман держит за руку некую девушку. К ужасу Сабины, Арман, уточнив у матери, где припаркована их машина, развернулся и помчался на улицу, не сказав Сабине ни слова и оставив ее наедине со своей родительницей. Онемев от страха, несчастная стояла, ощущая себя овцой на заклание, а его мать, едва скользнув по ней взглядом, поплыла обратно в зал, сделав вид, что никакой особы по имени Сабина в поле ее зрения не было и в помине.

Словом, вечер, на который Сабина возлагала такие надежды, обернулся настоящим кошмаром. Возможно, другая девушка, не обремененная таким гипертрофированным чувством собственного достоинства, которое было присуще ей, не стала бы драматизировать, а подошла и представилась бы его родителям сама. Но какой в этом смысл? Что означало бы это знакомство, если его инициатором не был Арман? Да и наружность его мамы не располагала к подобным эскападам: эта невысокая черноволосая женщина с высокомерным взглядом темных, как у Армана, глаз и тонкими, презрительно поджатыми губами, производила впечатление дамы со сложным характером. И то, как она весь вечер или старательно игнорировала присутствие Сабины рядом со своим сыном, или бросала на нее недобрый, оценивающий взгляд, заставляло девушку чувствовать себя неловко. Она не понимала, чем вызвала такое неприятие у этой женщины и, главное, что ей теперь с этим делать. При большом желании и отлично развитом воображении эту неблагосклонность можно было бы списать на вечный антагонизм свекрови, пусть даже потенциальной, и невестки, но и отец Армана не излучал радушие. Этот седоволосый мужчина с мягкими, будто смазанными чертами лица выглядел менее устрашающе, но в его спокойном, даже апатичном взгляде читалось настолько явное безразличие ко всему происходящему вообще и к Сабине в частности, что ни о каком доброжелательном общении не могло быть и речи.

вернуться

40

Шанырак – конструктивный элемент, увенчивающий купол юрты.