А еще у него данины глаза и смех.
Вот только рассказать такое я не могу никому, потому что еще слишком рано и непонятно.
Ветер путает волосы и мысли, пока я отгоняю от себя эти глупые наваждения.
«Завтра в том же месте в тот же час»—читаю на экране телефона.
И улыбаюсь, заходя в подъезд.
Я знаю— это только начало. Начало чего-то невероятного, способного изменить нас всех.
И поэтому мир ждёт, чтобы, наконец, засиять золотом побед.
========== Глава шестая, в которой все могло бы начаться ==========
POV Даниил
В мае 2016 года я был одним из самых счастливых людей в мире. Этери наконец стала доверять моему чутью полностью и я почувствовал себя нужным в ее группе. Как она всегда говорила, мы—это как трехногая табуретка. Если убрать одну часть, все упадет.
Сергей, я и Этери… Мы работали и получали удовольствие от того, что делали. Группа развивалась, а я ощущал, что занимаюсь правильным делом.
У меня была любимая работа, начальница, которая ценит, друзья, с которыми можно хорошо отдохнуть, и любимая девушка. Даже не знаю, что еще можно при этом желать?
Мы отдыхаем с Дашей в Доминикане, а мне кажется, что внутри все танцует. Солнце согревает тело, а я постоянно улыбаюсь. Даша—солнце. Она вся такая нежная и теплая и у нее не бывает холодных рук. Такое ощущение, что внутри нее—огонь. И это греет меня постоянно.
На отпуске в перерывах я смотрю Сейлор Мун, чтобы поставить номер для Жени. Но Даша безропотно терпит этот мультик, а когда не выдерживает, утаскивает меня в кровать. И мне кажется, что невозможно быть более радостным, чем я.
Мы едим фрукты, ходим на пенные вечеринки, загораем на солнце. Периодически я пишу Этери сообщения о своих идеях. Она отвечает лаконично и четко. Ее не интересует ничего кроме работы. Мы не вмешиваемся в личную жизнь друг друга, поэтому я даже не знаю, есть ли у нее кто-то. Хотя у такой женщины, как Этери, кто-то должен быть.
Даша стоит у бассейна и пьет коктейль. Ее спина загорела, ноги—стройные, а улыбка—постоянно меня смущает. Даша другая. Я подхожу к ней и целую в шею, чувствуя соль на губах. Мы просто счастливы с ней во время этого отпуска и я не вспоминаю ни о холоде, ни о льде, ни о нашем тренерском штабе какое-то время.
Уже совсем скоро сборы в Новогорске, где мы будем работать как проклятые, а сейчас это не имеет никакого значения. Сейчас есть только я и Даша. И мы очень рады быть здесь вместе.
А потом мы возвращаемся в Москву и готовимся к моему Дню Рождения. Собираем друзей, заказываем ресторан, закупаемся алкоголем. Даша все время со мной. И кажется, что без нее я бы просто не справился.
«Жил он теперь куда как весело: ходил в театры, выезжал на прогулки в королевский сад и много денег раздавал беднякам, и хорошо делал! Ведь он по себе знал, каково сидеть без гроша в кармане. Ну, а теперь он был богат, разодет в пух и прах, и столько друзей у него объявилось, и все называли его славным малым, кавалером что надо, и это ему очень нравилось.»
В сам День Рождения Даша целует меня и дарит часы. Мне они очень нравятся, а мама говорит, что обычно такой подарок—к разлуке. Хотя я не хочу думать об этом. Мы не можем расстаться с Дашей. Ведь это мы: Даня и Даша. Всем кажется, что мы идеальная пара, а мы и не спорим.
Телефон разрывается от сообщений и я чувствую себя очень нужным и важным. Одно из них от Этери: «Вдохновения тебе и счастья.»
Этери никогда не умела красиво говорить или поздравлять, но зато она всегда искренняя до невозможности. И от этого ей очень сложно общаться с другими людьми. Мы с Сергеем уже привыкли к тому, что она сразу говорит нам, если идея слишком мудренная или мы городим полную чушь.
А вечером мы все идем в ресторан, пьем вино, а потом гуляем по Москве, запускаем фейерверки и я держу Дашу за руку. У нее теплые пальцы, а губы пахнут клубникой. Она вся такая летняя и счастливая, что рядом с ней мне словно снова восемнадцать, мы горланим песни и пьем уже шампанское в парке, будто весь этот мир принадлежит нам.
И это действительно так. Мы молоды, веселы и безумны. Поэтому когда мы приходим домой под утро, мама еще спит. Мы проникаем в комнату на цыпочках, раздеваемся и ныряем под одеяло, на улице уже почти рассвет, а я обнимаю Дашу, целую ее в шею и шепчу, как сильно люблю ее. Она отвечает мне чуть слышно и мне кажется, что это самые правильные слова на свете. Ее поцелуи нежные и горячие, также как наша кожа… и это сумасшедшее лето, в котором нет места печали.
Я счастлив.
***
А потом мы уезжаем на сборы в Новогорск. Когда я паркуюсь на стоянке, то вижу Этери. Она что-то указывает собравшимся рядом с ней людям. Ее голос разносится по всей территории, а я усмехаюсь. Когда Этери руководит, лучше не перечить.
—Мальчики направо, девочки—налево. И нечего хлопать ушами.
Я подхожу ближе и утыкаюсь взглядом в ее прямую спину. Ветер путает кудри волос и Этери периодически заправляет прядь за ухо, что-то отмечая в своей тетради.Смотрю ей в лицо и вижу, как она сосредоточенно кусает губы.
—Привет,—говорю я.—Вот твой кофе.
Этери поворачивается ко мне и улыбается:
—Привет. Рада тебя видеть,—забирает из рук стаканчик с кофе.
А потом она снова погружается в работу, а я помогаю девочкам найти дорогу в корпус и затаскиваю свой чемодан наверх. Наши комнаты рядом—моя, Сергея и Этери. Мы всегда делаем так, чтобы далеко не ходить. Я вижу, что Этери выбрала себе среднюю, как обычно. Открываю ей балкон, впуская свежий воздух. Она любит, когда в комнате перед сном пахнет ветром и травами.
Звоню Даше, отчитываюсь, как устроился, посылаю ей воздушный поцелуй и возвращаюсь к Этери. Она уже почти закончила и решает какие-то организационные вопросы с Аксеновым. Он обычно приезжает не на все сборы, но на начало и конец. Мы с Сергеем давно заметили, каким взглядом он смотрит на Этери. Хотя я не удивляюсь, мне кажется, что многие мужчины смотрят на нее так. Вот только не все имеют смелость подойти. Эд протягивает Этери полоску «Мерси». Он благодарно берет конфету и запивает кофе. Когда этерины пальцы касаются ладони Эдуарда, мне кажется, что он неожиданно дергается, словно от удара током. И я отворачиваюсь, чтобы не видеть улыбку, с которой она смотрит ему в глаза.
Мы работаем усиленно и почти без перерывов. Успеваем только поесть, а потом снова уходим на тренировки. У нас их по четыре в день. А еще потом тренерские сборы, чтобы разобраться с музыкой и отточить программы. Эдуард в первый раз решил посидеть с нами, но потом утомился и ушел. Мы же работали еще до часу ночи, пока не стали вырубаться на стульях.
Спустя пять дней после сборов мне показалось, что отпуска уже не было. Даша соскучилась, и я в свободное время общался с ней по телефону. Она должна была приехать на уикенд через пару дней, а пока я выбирал ей в доставке цветы, чтобы она знала, как я ее люблю.
—Да-да. Алые розы,—заказываю я.
Мимо проходит Этери и удивленно прислушивается:
—Кому цветы?
—Даше.
—Ясно. А она любит розы?—вдруг спрашивает она.
—Кто же не любит розы,—удивленно отвечаю.
Этери смотрит на меня с вызовом и ухмылкой:
—Например, я.
Мы столько уже знакомы, а я этого не знал.
—А какие твои любимые?
—Все, которые без шипов, а самые любимые—ирисы.
И я удивленно смотрю Этери в глаза. Кто бы мог подумать. А потом вспоминаю, как она стояла рядом с клумбой ирисов и фотографировала их здесь, в Новогорске. Зато теперь я это знаю, но что делать с этим знанием—не имею никакого понятия.
Тем вечером мы как обычно сидим в номере Этери с Сергеем и дорабатываем окончательно все программы. Кофе уже не спасает, а вокруг кровати лежат обертки от конфет, схемы выступлений и …мы. Этери удобно устроилась на кровати, а мы сидим на полу. Сергей сдается первым и уходит спать полчаса назад. А мы продолжаем накидывать идеи уже на пару сезонов вперед.