- И кто же эти друзья?
- Прокурор, адвокат Катенуа, преподаватель лицея, в котором сам когда-то учился, Ренэ Лоби, аптекарь Андрэ Сонзай и, наконец, врач Франсуа Музеролль. Поэтому, как и раньше, я не сомневаюсь в том, что они готовы пойти на все ради спасения кого-то из своих.
- Мне кажется, что их имена и адреса я встречал в вашей записке?
- Совершенно верно.
- В таком случае, вы забыли упомянуть еще об одном - нотариусе Димешо.
- А он как раз президент клуба. У него-то все и собираются.
- Мне это известно. Однако во всем этом есть кое-что, что меня смущает. Нотариус, по полученным мною данным, намного старше остальных, не так ли?
- Да, лет на пятнадцать.
- Тогда в какой роли он выступает в клубе?
- В то время Димешо был воспитателем в лицее, работая одновременно над своей диссертацией по праву. Сам он из деревни, и ему пришлось здорово попотеть, чтобы достичь того положения, которое он сейчас занимает. Собственно, нотариусом он стал всего лишь каких-нибудь лет десять назад. Говорят, что члены клуба ссудили ему деньги, благодаря которым он смог открыть свою контору. Таким образом, принимая участие в игре, несмотря на свой возраст, он возглавил "Клуб бесстрашных" и стал для молодых людей идейным вдохновителем, что помогло им в последующем выбрать правильный путь в жизни. Он отлично знал каждого, поэтому ему несложно было понять, кому какая область деятельности может больше подойти в будущем. За это они все до сих пор чувствуют себя обязанными ему, а он готов за них в огонь и в воду. Вы, кстати, с ним знакомы?
- Пока нет.
- Вот увидите - этакий толстяк крестьянской закваски. Только смотрите: он тот еще хитрец!
- Я люблю хитрецов, дорогой коллега. Игра с ними всегда увлекательна. А сейчас, если вам нетрудно, расскажите мне о Жане Арсизаке.
- Личность незаурядная. Всегда и во всем первый и в то же время какой-то беспечный. Говорят, что любая работа дается ему поразительно легко. По мнению многих, это один из самых блистательных юристов. Весьма тщеславный, он готов взяться за любое дело. Так что, если бы не это преступление, его назначение заместителем прокурора Бордо было бы гарантированно, а дальше - Париж. Вместе с тем, говоря о профессиональном честолюбии Арсизака, нельзя не сказать, как мне кажется, и о его политических амбициях.
- А?
- Он часто публикуется в прессе, и его статьи всегда получают высокую оценку в кругах буржуазии.
- Он что, правый?
- Консерватор. По крайней мере, если судить по тем идеям, которые он исповедует публично, хотя мне трудно сказать, насколько они искренни. Ведь в его положении оставаться абсолютно свободным нельзя. Могу вас заверить, что в нем видели будущего независимого депутата. По-моему, и я в этом убежден, у него не все еще потеряно, если, конечно, его не отправят на каторгу.
- Да уж... Уважаемый коллега, вы меня просветили в отношении друзей Арсизака, а как насчет его недругов? Ведь, влезая в политику, он хоть немного да должен был их приобрести?
- Разумеется. Самый серьезный противник прокурора - ветеринар Этьен Тиллу, чей кабинет находится на улице Леона Дессаллеса. Ему оказывает всяческую поддержку его друг Альбер Суже, фармацевт-гомеопат с улицы Сажес. И тот и другой - идейные лидеры СЛП - Союза левых партий, ведущего яростную борьбу против политики Арсизака.
Записав все, о чем ему любезно сообщил коллега, Гремилли собрался уходить.
- Тысячу раз вам благодарен. Не буду откладывать в долгий ящик и прямо от вас пойду побеседую с друзьями и врагами прокурора. Если ваши суждения окажутся верными, то и те и другие будут мне лгать, и, возможно, из клубка обоюдной лжи появится хоть ниточка правды, за которую мне удастся ухватиться.
- Не стоит благодарности. Наоборот, это я у вас в долгу, потому что мне бы ни за что не удалось выкарабкаться из этого дела.
- Вы знаете, я тоже не уверен, что выкарабкаюсь.
Сверившись с планом Перигё, Гремилли отправился на улицу Леона Дессаллеса к ветеринару Тиллу. Он уже проходил по бульвару дез Арен, как вдруг его окликнули. Это был Бесси.
- Ну как дела, дорогой друг?
- Отлично, мсье следователь, а у вас?
- Ничего. Ходил навестить сестру. По правде говоря, это лишь предлог, чтобы заставить себя хоть немного пройтись. Я возвращаюсь во Дворец правосудия. Вы туда же?
- Нет, мне на улицу Леона Дессаллеса.
- Тогда нам почти по пути.
Они пошли рядом.
- Все так же очарованы нашим городом, комиссар?
- Все больше и больше.
- А как расследование?
- Наконец-то лед тронулся.
- Действительно? Ну-ка расскажите мне побыстрее!
- Боюсь, что вам это может не понравиться.
- Мне?
- Вам как представителю высших кругов перигёского общества.
- Объяснитесь, пожалуйста.
- Суть можно выразить в нескольких словах. Мадам Арсизак, вопреки тому, что вы мне говорили, вовсе не ангел, спустившийся по своей оплошности на землю.
Следователь возмутился:
- Мсье комиссар, ваша ирония по отношению к умершей мне кажется совершенно неуместной!
- Согласен, если не считать, что эта умершая устроила комедию и умудрилась ввести в заблуждение определенную часть города.
- Я полагаю, вы - человек достаточно уравновешенный и не будете делать ни на чем не основанные и оскорбляющие память мадам Арсизак предположения. Тем не менее я буду признателен, если вы выразите свою мысль более конкретно.
Полицейский рассказал следователю все, что стало ему известно вчера вечером, избегая упоминать имена, после чего заключил:
- Большинство опрошенных друг друга не знают, совершенно отличны друг от друга по роду своих занятий и принадлежат к разным слоям общества. Так что о сговоре не может быть и речи. Добавлю еще, что ни один из моих "порядочных" свидетелей не мог предвидеть мой приход. Исходя из всего сказанного, мсье следователь, вы, наверное, согласитесь: я имею все основания утверждать, что мадам Арсизак, если говорить о ее "ангельском" характере, вводила окружающих в заблуждение.
Глядя на Бесси, нетрудно было догадаться, что он находится в полной растерянности.
- Я ничего не понимаю... Я даже допустить не могу... И все-таки... Я просто потрясен. Я не подозревал... Никто, впрочем, не мог подозревать... Каждый готов был головой поручиться за мадам Арсизак как за личность в высшей степени благородную.