К ужасу Морин, глаза ее наполнились слезами. Она поспешно отвернулась и принялась собирать со стола бумаги.
– Тебе, наверное, нужно почаще отвлекаться от дел, выходить куда-нибудь…
Шелли замолчала, и Морин на миг показалось, что она хочет что-то добавить. Но, по-видимому, передумала, потому что молча взяла с кресла ракетку и, взмахнув коротенькой теннисной юбочкой над загорелыми бедрами, ушла к себе, а Морин осталась в кабинете готовить меню для вечеринки Пола.
Список гостей, к ее великому облегчению, оказался совсем небольшим. Меню Морин составила из стандартных блюд. Чутье подсказывало ей, что изысканным яствам Пол предпочитает обычные жареные ребрышки, запеченный картофель, аспарагус под голландским соусом и свежий салат из шпината и помидоров. Даже десерт она заказала дежурный – шоколадный мусс.
Тем не менее Морин заранее договорилась о дополнительной прислуге, собственноручно накрыла стол и, услышав похвальные замечания гостей Пола – по большей части пожилых семейных пар, – убедилась, что прием будет иметь успех.
Поначалу ей было неловко встречать гостей бок о бок с Полом, но все они, казалось, принимали как должное, что он позаботился о хозяйке для своего приема, и Морин вздохнула свободнее, находя его друзей не слишком высокомерными и чопорными.
Но нервное возбуждение, словно от большого количества крепкого кофе, не оставило ее даже после ухода гостей.
«Шелли права. Мне все это очень нравится. Более того, мне это чертовски хорошо удается», – подумала она.
– Устали, Морин? – Пол, весьма импозантный в вечернем смокинге, разливал по бокалам шерри.
Покачав головой, Морин принялась собирать со стола пепельницы и бокалы. Пол жестом остановил ее.
– Это подождет. А мы с вами выпьем по глотку шерри и поговорим. Давайте сделаем вид, что вы моя гостья и просто задержались, чтобы перемолвиться с хозяином парой слов об этом замечательном приеме.
Морин послушно опустилась на один из глубоких мягких диванов у камина. Какой же он приятный человек, думала она. Должно быть, эти мысли отразились на ее лице, потому что его улыбка вдруг как-то изменилась, а в глазах промелькнуло… но нет, он тут же отвернулся, продолжая говорить об удачном вечере. Как это глупо с ее стороны. С чего бы это такому богатому и влиятельному человеку интересоваться ее особой? К тому же он гораздо старше ее, ему уже, должно быть, лет под пятьдесят, почти как было Ллойду…
Морин вздрогнула, как будто прикоснулась к оголенной электропроводке. Шерри едва не выплеснулось из бокала.
– С вами все в порядке? Вы побледнели. – В глазах Пола светилось такое сочувствие, что Морин заставила себя улыбнуться.
– Все отлично, наверное, просто устала. – Она отхлебнула шерри. Разлившееся по телу приятное тепло помогло успокоиться.
– Я хочу поблагодарить вас за прекрасную организацию сегодняшнего приема, – немного церемонно произнес он. – Выбор блюд был великолепен, и вино безупречно. Я и не знал, что вы такой знаток вин.
– Вовсе нет. В винах я разбираюсь слабо, – призналась Морин. – Об этом всегда заботился Ллойд… поэтому я решила проконсультироваться у продавца в винном отделе универмага.
– Вот что отличает хорошего управляющего от дилетанта – умение вовремя обратиться за советом к специалисту, – с одобрением отметил Пол. – Теперь о тех письмах, что вы для меня вчера напечатали. Мне казалось, вы жаловались, что машинистка из вас неважная?
– Я тренировалась. Но все равно печатаю еще очень медленно. Если я пытаюсь печатать быстрее сорока слов в минуту, то пальцы как будто начинают мешать друг другу.
– А быстрее и не нужно. Я не собираюсь уж слишком загружать вас этой работой. С моей стороны было бы нечестно отнимать у вас время по вечерам.
– Вообще-то я действительно подумывала о том, чтобы записаться на вечерние курсы в колледже Бэй-Сити, – сказала Морин. – Там есть один, по дизайну… на мой взгляд, очень интересный.
Пол кивнул.
– И правильно. Если для этого вам потребуется лишнее время – только скажите. Вы можете сами составлять график работы. Я буду рад видеть вас на своих приемах, а в остальном все, что вы сочтете нужным делать, меня устроит. Лишь бы в доме всегда был такой порядок, как в последние две недели.
Согретая не столько шерри, сколько похвалой Пола, Морин по дороге домой улыбалась. Она успела только вставить ключ в замок, как услышала за дверью телефонный звонок. Пролетев по коридору, она схватила трубку и выдохнула:
– Алло?
– Господи, где ты пропадаешь? Я звоню тебе целый вечер, – раздался на другом конце раздраженный голос отца. – Ты не звонила с прошлой недели, а ты же знаешь, как мама о тебе беспокоится!
«О да, беспокоится, это точно, только не обо мне».
Вслух же Морин сказала:
– Извини – работа отнимает много времени.
– И об этом она тоже, кстати, очень переживает. Твоя новая работа… тебе бы не этим следовало заниматься. Разве нельзя было найти что-нибудь более… более подходящее? Как же так – простая экономка?
– Я больше ничего не умею. Последние десять лет я только этим и занималась. И до сих пор ни от кого не слышала нареканий, – ответила Морин.
– Так то ж для мужа, а не за деньги. Ты что, не видишь разницы? Если ты захотела устроиться на работу – почему бы не найти место… ну, секретарши, например?
Морин подавила вздох. Она не стала утруждать себя напоминанием, что у нее нет никаких секретарских навыков, как не стала и объяснять, что дело не в ее желании, а в необходимости работать. В прошлом у отца был процветающий бизнес, но Морин отлично знала, что после того, как он отошел от дел, его пенсии и процентов от сбережений как раз только-только хватало для безбедной жизни. Так что не имело смысла сообщать отцу о крахе бизнеса Ллойда. Это бы его только расстроило, а в конце концов виновата оказалась бы сама Морин. Наверняка он еще и лекцию ей прочитал бы о всех ее недостатках.
Пообещав писать почаще – «И уж, пожалуйста, повеселее, незачем беспокоить маму твоими проблемами», – Морин наконец повесила трубку. Какое-то время она еще посидела в гостиной, закрыв глаза и стараясь дышать как можно глубже. Эйфория от приема уже прошла, но она не позволит этому звонку себя расстроить.
Если рассудить здраво – она получила хорошую работу и возможность расплатиться с долгами. Через пару недель она сможет снова увеличить Шелли сумму на карманные расходы… что, в свою очередь, уменьшит напряженность в доме. А если экономить каждый пенни, возможно, ей даже удастся скопить достаточно денег, чтобы оплатить год учебы Шелли в Рэдклиффе…
Морин выключила везде свет и отправилась наверх, размышляя о том, что все в конце концов налаживается. Осталось только постараться забыть, какую глупость она совершила на пляже с Ноа, и жизнь снова начнет ее радовать.
7
На протяжении следующего месяца Морин крутилась как белка в колесе и не раз мечтала о прежних маленьких радостях жизни. Удастся ли ей когда-нибудь понежиться утром в постели, спокойно позавтракать с газетой в руках, выпить лишнюю чашечку кофе?
Она записалась на два летних курса в колледже Бэй-Сити – по промышленному дизайну и по истории антикварной мебели, так что теперь четыре вечера в неделю у нее были полностью загружены. Отказавшись от курсов машинописи, она тем не менее продолжала тренироваться урывками, зачастую вместо ленча – чтобы довести скорость до пятидесяти или шестидесяти слов в минуту, причем не столько для работы, сколько для оформления курсовых работ в колледже.
Как она вскоре выяснила, хозяйственные счета Пола особых хлопот ей не доставляли. Математика давалась ей легко еще со школьной скамьи, она без труда справлялась со всеми расчетами по дому. Но все-таки и на это уходило ее свободное время, поскольку бухгалтерией она занималась по вечерам, когда вся остальная работа была уже сделана.
Но случались и маленькие победы – ее награда за потраченные часы личного времени. Тот день, когда Пол предоставил ей право самой подписывать счета за расходы по дому, без его непосредственной проверки, стал ее триумфом.