Альгредо, ничего не ответив, быстро прошел мимо и обернулся лишь в конце коридора:
— Вы идете или остаетесь с фрейлинами, Дюбрайн?
Только тут Дайм поймал себя на том, что стоит столбом и пялится на темного шера — а точнее, на окутывающую его тьму, такую теплую и манящую… Шис, да что с ним творится?! Надо немедленно идти спать. Спать. Немедленно!
— Приятных снов, Бастерхази. — Дайм отвесил темному шеру преувеличенно любезный поклон. — Магбезопасность непременно вызовет вас для беседы, но не сегодня.
— Сладких снов, мой светлый шер, — так же любезно ответил Бастерхази, закутался в свой вульгарный плащ и исчез под пеленой невидимости.
Павлин шисов! Чтоб он провалился!
Впрочем, проклятиям не хватало огонька. Да и куда больше хотелось, чтобы провалился Альгредо — и желательно до того, как они столкнулись с Бастерхази. Потому что тогда…
А что тогда? Они бы поубивали друг друга? Или обнялись бы, как сто лет не видевшиеся друзья? И резерв бы восстановился… особенно если опять уснуть вместе…
Так. Все. К шисам лысым идиотские мысли о том, чего не может быть никогда. Спать. Немедленно спать. А завтра — вызвать Бастерхази для официальной беседы, выложить неопровержимые доказательства его вины и отправить в Метрополию. Конвент поставил темного мерзавца — пусть Конвент сам с ним и разбирается.
Глава 3
Танцы и маски
22 день холодных вод, Суард, Дамиен шер Дюбрайн.
— Хиссов ты сын, — довольно шепнул Бастерхази и толкнул Дайма плечом.
— Сам ты, — лениво отозвался Дайм, подставляя зажмуренные глаза солнцу.
Ему было хорошо. Тепло, уютно и правильно. Да, именно правильно — здесь, на берегу дикого пруда, с одной бутылкой вина на двоих, без глупых недомолвок, лжи и обид. Плечом к плечу с Хиссовым сыном Бастерхази, в ласковых объятиях тьмы и пламени. Так хорошо, что совершенно не хотелось просыпаться.
Но просыпаться было надо. Зеркало связи сердито жужжало и вспыхивало руной вызова, просвечивающей даже сквозь закрытые веки.
— Кого там шис принес? — сев на кровати, но не открыв глаз и даже не подумав хоть что-то на себя накинуть, спросил Дайм.
— Меня шис принес, меня, — отозвалось зеркало голосом Свами Пхутры. — Наше светозарное величество. Ну вы и горазды спать, мой светлый шер.
— Ваше светозарное?.. Шис… — Дайм душераздирающе зевнул, прикрыв рот ладонью, и потянулся. Как ни странно, настроение было прекрасным, самочувствие — великолепным, а сила растекалась по венам тягучей лавой. — То есть светлого утра.
Только теперь Дайм открыл глаза — и, разумеется, увидел довольного донельзя Ястребенка. Их светозарное величество в полосатом халате и с голыми пятками развалилось в кресле, потягивало шамьет и ухмылялось. Раздетый вид Дайма их светозарное величество ничуть не смущал — не после того, как они месяц провели бок о бок, даже ночевали частенько вместе. Слишком опасно было оставлять юного султана одного в полном заговорщиков дворце.
— Полудня, мой светлый шер. — Ястребенок отсалютовал чашкой. — Отсыпаешься после жаркого свидания?
— Если только со службой. — Дайм невольно улыбнулся: думалось ему категорически не о службе, а о вкусе белого вина, солнца и дружеского молчания с Бастерхази.
— Мм… если твоя служба так прекрасна, как ты сейчас улыбаешься, я тоже ее хочу. Здесь скучно до скрежета зубовного. Я начинаю понимать своих придворных интриганов. Им просто больше нечем заняться!
— Еще не поздно сбежать и поступить на службу в Магбезопасность. Лейтенантом, — подмигнул Дайм. — Сбрендившие магистры, шарлатаны и призраки, гули и вампиры не дадут тебе заскучать. А, да, и отчеты! По десять кушей отчетов на каждого упыря.
— Десять кушей отчетов для каждого упыря? — Ястребенок сделал большие глаза. — О боги! Кажется, у нас тут не так уж и скучно!
— Вообще-то гулей полно и в Сашмире. Устрой охоту — и тебе развлечение, и людям польза. Кстати, как тебе новый имперский посол?
— Обычный скучный посол, — пожал плечами Свами. — Он — не ты. Я вот думаю, чем бы таким его напугать, чтобы он сбежал и в Сашмир снова прислали тебя.
— Ну даже не знаю… Может быть, и пришлют, если ты со скуки начнешь военные маневры и нечаянно присоединишь к Сашмиру какую-нибудь свободную деревню с плантациями гоблиновой травки… прости, не деревню, раджанат.
Свами поморщился.
— Никогда не думал, что в Сашмире гоблиновой травки растет больше, чем бамбука. Ты был прав, жечь плантации и вешать мелочь можно до бесконечности. Пока за счет травки живут свободные раджанаты, это бесполезно.