Орта никогда не давала понять, что привязана ко мне чем-то еще, кроме контракта. Но учила на совесть. А учиться мне пришлось всему заново. Простой аристократке из давно обедневшего почти исчезнувшего рода ни к чему искусство интриги, тонкости межгосударственной политики и особенности этикета для королевских особ. А вот умение врезать промеж глаз назойливому кавалеру или открыть замок, ключ от которого никогда и в руках не держала, как выяснилось, очень даже необходимо.
Только после смерти Орты я узнала, к чему она меня готовила. И стала леди Атенас ла Рум — последним отпрыском угасшего рода, не сохранившего даже собственный замок, болезненной, незаметной, ненужной старой девой. А еще в конверте оказался переданный мне по наследству контракт с гильдией Безликих. Обычному наемнику с улицы пришлось бы лет двадцать отработать на гильдию, и только потом он получил бы такой контракт. А может, и не получил бы. Но я просто вынула увешанную печатями бумагу из конверта.
В отличие от Орты я так и не достигла больших успехов в боевых искусствах, поэтому в контракте стояло короткое и емкое слово: «Вор». Разумеется, я не стала выкаблучиваться и подписала договор. Все равно уже давно догадалась, чем вдова ла Рум зарабатывала на безбедное существование для себя и своей лже-дочурки, и оценила дальновидность отца, который поставил моим телохранителем профессионального наемного убийцу.
С тех пор прошло четыре года. Заказы я брала исключительно через гильдию. Так получалось хоть и менее выгодно, зато более безопасно. Никогда не «прихватывала» у «клиентов» ничего лишнего. И обзавелась не только вполне достойной репутацией, но и уверенностью, что заглянуть под мою многослойную маску не удастся никому и никогда. А корона… Да боги с ней, с короной. Слишком неудобный и опасный головной убор. В шляпке или, на худой конец, в маске ночного вора куда сподручнее…
Сообразив, куда занесло мои мысли, я улыбнулась и села к столу. Надо было составить для экономки указание по поводу болтливой прачки. Да и счета проверить не помешало бы. А то запустишь это скучное дело и сама не заметишь, как в глазах прислуги окажешься не только доходягой, но и слабоумной.
Едва я взялась за перо, как внизу надтреснуто брякнул дверной колокольчик. Событие не слишком частое, но все же рядовое. Мой небольшой дом располагался четко на границе между Верхним и Нижним округами столицы. Здесь все еще стояли частные особняки, а не многоквартирные доходники, но уже не было подъездных ворот и солидных привратников. Поэтому в мою дверь иногда стучались незваные гости от столичных попрошаек, которых не пускали в дома посолиднее, до заезжих учителей и прислуги, ищущей место. Я привыкла к этому. И тем не менее на этот раз колокольчик прозвучал как-то тревожно, а сердце на мгновенье замерло, чтобы вновь застучать с удвоенной скоростью.
Я нервно облизнула губы и прислушалась к происходящему внизу.
— Леди ла Рум не принимает, — голос служанки звучал ровно. Гость явно ничем не отличался от обычных посетителей.
— Нас примет, — уверенный мужской баритон мне сразу не понравился.
В этом голосе была власть. Тот неуловимый обертон, заставляющий прислугу опускать глаза, даже если перед ними стоит нищий в рубище. Тот нюанс, отличающий аристократов по рождению от разбогатевших до неприличия купчиков и мещан. Тот признак, который так долго выбивала из меня Орта, раз за разом напоминая, что вся маскировка летит к черту, стоит мне только сказать хоть что-то тем самым тоном.
Я не ошиблась. Несколько минут спустя служанка уже стучалась в приоткрытую дверь моего кабинета.
— Леди ла Рум? — она присела в подобии реверанса и положила на стол карточку. — Маркиз Брук с другом ожидают вас в гостиной.
ГЛАВА 2
«Еще и с другом, которого даже представить не удосужились, — проворчала я себе под нос, бросая короткий взгляд в зеркало. — Это не просто какой- нибудь маркиз с длиннющей родословной. У него наверняка еще и неплохая должность при дворе имеется».
Я поправила прядку, выбившуюся из гладкой прически, и опустила легкую газовую вуалетку. Мода на эти мелкие сеточки прошла еще лет пять назад. Но я, пользуясь тем, что при дворе не бываю и могу не следить за актуальными особенностями туалетов, продолжала такие носить даже наедине с собой. Слишком уж удачно голубоватый цвет оттенял мое лицо, придавая ему нужную нездоровую бледность.