— А вы опасная женщина, — вскинул бровь герцог, покосившись в мою сторону.
— Не для тех, кого я люблю, — отозвалась я и увидела ту самую открытую мальчишескую улыбку.
ЭПИЛОГ
— Доходяга. Опять доходяга… — проворчала я, отходя от открытого по причине несусветной жары окна. — Они что, других слов не знают?
Осень выдалась жаркой, и окна в моей спальне не закрывались сутками. И надо же мне было возжелать глоток свежего воздуха как раз тогда, когда две модистки на террасе этажом ниже решили обсудить жену страшного главы тайной стражи. Я поморщилась и выбросила болтушек из головы. Слухи о смертельной болезни меня любимой ходили с тех пор, как мы к тихому шоку всего двора скромно обвенчались с Лексом в дворцовом храме. Сначала придворные заключали пари, когда он меня убьет. А когда господа поняли, что я появляюсь из своих покоев хоть и редко, но регулярно, всплыли слухи о моей скорой и неизбежной кончине.
Причина моего затворничества скромно висела в углу и неодобрительно поглядывала на стопку истрепанных тетрадей. Лемок считал, что день, когда я не обуздала новую грань своего дара — пустой день. А пустые дни он очень не любил.
Впрочем, иногда мне казалось, что покойный эльф не любит все, за исключением меня. Когда он понял, что я не собираюсь немедленно бросать «глупости» и отправляться на острова, то чуть не разнес в щепки кабинет Лекса. Он грозил всем вплоть до уничтожения столицы королевства, если я и третью инициацию пройду спонтанным всплеском.
— Это же Первый Дом! — кричал всегда невозмутимый эльф, наматывая круги по кабинету и не замечая, что с одинаковой бесцеремонностью пролетает и сквозь людей, и сквозь мебель. — Первый! Это мощь. Это сила! Ее контролировать надо! Учиться дозировать! А кто ее тут учить будет?! Кто, я вас спрашиваю, когда тут ни одного островитянина уже четверть века не было?!
— А ты на что? — невозмутимо спросил Густав, поймав паузу в несвязных воплях, в то время как мы с Лексом были способны только уши затыкать.
— Я? — Лемок так опешил, что даже кричать прекратил.
— Ты, ты, — покивал Густав. — Должна же от тебя хоть раз за триста лет быть какая-то польза.
— Польза?! Ах ты, жалкий человечишка! — снова взвился тот.
Но тут уж пришла в себя я, и общими усилиями мы сумели уговорить заносчивого эльфа поделиться знаниями. Правда, он взял с каждого из нас клятву, что все свои записи я сожгу немедленно по окончании обучения. С тех пор я и учусь. И старательно делаю вид, что не замечаю, как Лекс ночами заглядывает в мои конспекты. У него, кстати, уже получается взглядом зажечь огонь в камине и поднять какой-нибудь предмет в воздух. Правда, тренироваться приходится на чем-то небьющемся, падают его летуны гораздо быстрее, чем ему бы хотелось. Но, наблюдая за мужем, я убедилась, что не все так просто с полукровками островитян. Однако расспрашивать Лемока пока не рискую. Пусть сначала научит меня всему что нужно. А то вдруг обидится на ровном месте, а мне наша столица дорога как память.
Регентский совет развалился. Единственным опекуном растущего не по дням, а по часам юного короля остался мой муж. Эрика вместе с супругом скромно удалилась в провинцию. Ее высочество скорбит о безвременной кончине свекра. Тот хотел выпить любовное зелье и случайно отравился ядом залесского паука. Кто ж знал, что контрабандист перепутает этикетки на бутылочках. Зато у нас с мужем спонтанно получилась очень бурная ночь. Так что я на графа не в обиде.
А о том, что я светозарная, мы по молчаливому согласию решили просто забыть. Ни к чему сеять раздор между континентом и островами. Даже Лемок по зрелому размышлению с нами согласился. Потому что мое похищение не могло состояться без помощи кого-то из Первого Дома. А провоцировать свару среди своих обожаемых светозарных эльф не пожелал. Мне же и вовсе было плевать на этот давний выверт своей судьбы. Я наслаждалась счастьем, покоем и любовью. Как это и положено молодой леди из хорошей семьи.
Мне бы с моим-то опытом вспомнить, что некоторые тайны никогда не забываются до конца и имеют свойство всплывать в самый неподходящий момент. Но это уже совсем другая история.
КОНЕЦ