Это было совершенно обыкновенное столовое вино. Начинало смеркаться. Новая бутылка была опущена в холодильник, и дамы и мужчины, болтая, стали вокруг. Плешивый комик острил вполголоса, в надежде, что ее высочество его услышит, и исполнял "свое движение", кручение протянутой в воздухе руки, которое он кончал громким шлепком по своему толстому брюху. Галерее покатывалась со смеху, когда он исполнял свое движение.
Ее высочество никогда не имела склонности к смешному. Со стаканом в руке она прошла мимо внутреннего балкона в башню; дверь из столовой стояла открытая.
Ее высочество слегка вздрогнула.
-- Вы здесь, -- сказала она, -- г. Кайм, вы стоите здесь один.
-- Я смотрел, -- сказал г. Кайм.
Короткие предложения всегда выходили так странно отрывистыми. Он почти всегда забывал говорить по всякому поводу "ваше высочество".
-- Вы, конечно, никогда не видели наших драгоценностей, господин Кайм? -- спросила ее высочество, после того, как они оба молчали несколько времени, и уже он собирался отойти.
-- Драгоценностей, ваше высочество?
Ее высочество достала из ларца связку ключей и начала открывать маленький вделанный в стену шкап.
-- Не входит, -- сказала она.
Наконец, ей удалось открыть дверцу шкапа.
-- Да, вот наш музей.
Кайм стоял, склонив голову, в четырех или пяти шагах от нее.
Ее высочество достала из шкапа маленький письменный прибор.
-- Это принадлежало Наполеону, -- сказала она и протянула Кайму прибор.
Он взял его и рассматривал.
-- Да, вот...
Он неловко стоял в том же расстоянии от ее высочества и вертел чернильницу в руках.
Ее высочество смотрела на него сбоку, когда он рассматривал эту редкость, держа ее своими большими руками.
-- Да, вот, -- сказал он опять, и поставил прибор на стол.
Мария-Каролина невольно улыбалась, ставя Наполеонову чернильницу обратно в шкап. И улыбаясь чувствовала она глубочайшую печаль всей своей жизни.
-- Да, -- сказала она, -- она служила ему во время русской войны.
Не знала она, что скажет, раньше, чем услышала звук слов, донесшийся к ней словно из широкой дали.
Ее высочество вынула из шкапа маленький золотой жезл.
Иосиф Кайм ощупал камни, которые нанизаны были венцом вкруг жезла.
-- Это скипетр, -- сказала Мария-Каролина. -- Он принадлежал Марии Стюарт.
Это поразило Иосифа Кайма.
-- Марии Стюарт, -- сказал он.
Со скипетром в руке он подошел к окошку.
Было почти темно, так что они едва могли видеть лица один у другого, хотя стояли очень близко рядом.
Иосиф Кайм несколько отдалил от себя скипетр и продолжал его рассматривать.
Там в столовой комик опять "что-то сказал". Остальные громко смеялись.
-- Вы оставляете нас, господин Кайм, -- сказала ее высочество тихо, как говорят в темноте.
-- Да, -- сказал он, -- я перехожу в Дрезден.
Он стоял все еще со скипетром в руке.
-- Да, -- сказал он еще раз.
Что ей в этом? Он говорил глубоким, своеобразно звучащим голосом.
Ее высочество вздрогнула.
-- Нет, -- сказала она тихо. .
Иосиф Кайм протянул скипетр ее высочеству.
-- Благодарю вас, -- сказал он, -- гм... они... -- есть нечто особенное в таких старых вещах.
Ее высочество задрожала, прикоснувшись к холодному золоту скипетра. В темноте ее лицо было так бледно.
Они оба молчали. Там наверное опять повторял комик свое движение.
-- Желаю вам всего возможного счастья, господин Кайм, -- сказала ее высочество и сделала один шаг к нему.
Иосиф Кайм взглянул на нее. Никогда раньше он не думал, что голос ее высочества может быть таким благозвучным.
-- Я обязана вам, -- голос ее звучал все нежнее, -- такою большою благодарностью за эту зиму, такою большою...
Ее высочество протянула руку. Но Кайм не видел этого в темноте. Он только поклонился, когда Мария-Каролина наклонила голову.
Мария-Каролина на минуту прижалась к стене, раньше чем идти в столовую выпить последний бокал со своими гостями.
Посетители простились.
Снизу с горного склона слышался их смех, их пение звучало.
-- Она очень, дурна, -- сказал Иосиф Кайм. -- Но прекрасный голос у нее, -- удивительно мягкий орган -- такт полно звучит.
Мария-Каролина стояла в балконе. Она распахнула окно.
Над высотами, над долиной темнело. Казалось, что вся природа, лес и земля, излучали свежесть и благоухание.
Мария-Каролина высунулась далеко из окна. Кастелян замешкался перед воротами; теперь он их затворил и возвращался через двор. Мария-Каролина слушала пение там внизу.
Оно постепенно затихало.
Стало совсем тихо и темно.
* * *
Ее высочество в испуге обернулась. Показалось, что прошел кто-то сзади нее по комнате.