-- Рот, рот хоть бы только она открыла.
Графиня фон Гартенштейн так нервничала, словно это ей самой надо было готовиться к венцу.
После стола пили кофе в желтой зале. Герцог шел играть в тарок, а придворные дамы и кавалеры собирались по углам.
Графиня Гартенштейн вышивала по канве и соображала что-то.
Мария-Каролина становилась очень оживленною. Она говорила непрерывно, и не отходила от их превосходительств Курта и Квенда.
Это были вопросы о лесоводстве, которым ее высочество интересовалась... ее высочество не могла понять...
Оба превосходительства стояли подпрыгивая под люстрой. ее высочество не понимала ни слова из того, что они говорили, но она продолжала спрашивать, и говорила все громче и махала веером. Чужеземный принц крутил свои усы и разглядывал свои сапоги.
-- Как я уже говорила, уважаемый генерал...
Уважаемый генерал стоял как на угольях. Он был последний, -- его превосходительство фон Курт пользовался случайною паузою и ускользал с тремя поклонами. Его превосходительство фон Квенда решался наконец: он умолкал на полуслове и пятясь отходил.
-- Да, совершенно верно, -- говорил он, -- ваше высочество совершенно правы.
Вокруг ее высочества образовывалось большое пустое пространство.
Она садилась к столу и рассматривала какие-то фотографии.
В следующее утро устраивалась прогулка. Августейшие особы завтракали в замке и затем шли гулять в лес.
Свита отставала. Оба юные высочества оставались вдвоем.
Мария-Каролина судорожно теребила ручку своего зонтика и говорила прерывистым голосом какие-то слова; чужестранный принц выписывал концом своей палки завитые линии на мягкой земле. Наконец они замолкали оба и шли, несколько отдалившись друг от друга. Чужеземный принц посматривал с боку на принцессу Марию-Каролину. В профиль ее лицо не выигрывало.
Внезапно замечали они у поворота аллеи графиню Гартенштейн. Его высочество поспешно наклонялся над пнем и копал вокруг него своею палкою.
-- Представьте, это муравьи, муравьи на пне.
-- Да.
Ее высочество тоже думала, что в этом пне находится муравейник.
-- Как удивительно у животных...
Они оба останавливались и смотрели на пень. ее высочество начинала смеяться. Ей невольно вспомнились анекдоты m-lle Leterrier о муравейнике в Sanssouci.
Она рассказывала эти анекдоты. Чужеземный принц смеялся и начинал рассказывать про своего гувернера. Теперь он был профессором древне-персидского языка.
Они оба смеялись над словом "древне-персидский".
-- И у него был кривой рот, -- говорил его высочество.
Юные высочества продолжали смеяться, подходя к графине фон Гартенштейн.
-- Как двое детей, моя милая, -- говорила графиня фон Гартенштейн m-lle Leterrier. -- Они были счастливы, как дети, когда я их застала.
На следующий день чужеземный принц уезжал.
Если ее высочество бывала разочарована, то она никогда и никому не докучала своим разочарованием. Опять его высочество герцог вел ее под руку к ежедневному столу в маленьком зале; и после обеда она вышивала, -- под чтение графини фон Гартенштейн, -- бисером экран для базара в общественном собрании.
Ее высочество сидела нагнувшись и нанизывала серебряный бисер на тонкую иглу. Свет падал на красные сгибы ее рук и на ее лицо; скулы ее высочества резко выдавались, освещенные лампою. ее высочество начинала худеть.
Однажды вечером, когда наследный принц приехал на время домой, он, долго глядя со своего места на нее, такую тощую и лишенную прелести, сказал:
-- Мария-Каролина, что же ты думаешь так все здесь сидеть и нанизывать бисер.
Он сказал это совершенно внезапно. Его слова поразили Марию-Каролину.
-- Придется нам отправить тебя прямо в Эйзенштейн, -- сказал наследный принц, и повернулся на каблуке.
Ее высочество принцесса Мария-Каролина склонилась еще ниже над столом. Скоро после этого она тихо собрала свой бисер и медленно завернула вышиванье в бумагу.
Ее высочество рано ушла; у нее немного болела голова, она казалась бледною.
Она подошла со своим пакетом в руке к герцогскому столу для тарока [карточная игра]. Герцог играл с наследным принцем.
Между двумя взятками герцог поцеловал ее в лоб.
-- Покойной ночи, сестрица, -- сказал наследный принц.
-- Покойной ночи.
Наследный принц взглянул на свою сестру. Она казалась бледною.
-- Тебе нехорошо, Мися? -- спросил он, -- это было ласкательное имя из детских дней, -- и он нежно погладил ее по щеке. -- Поправляйся, деточка.
Ее высочество была очень взволнована. Падали слезы на пакет с вышиваньем для общественного собрания, когда она поспешно проходила по залам.