Но, на удивление мужчины, она вдруг кивает.
- Да, давайте. А вы не маньяк?
Владимир не удержался от смешка.
- А я похож?
- Нет.
- Отлично.
Он снимает сигнализацию, а потом открывает для своей юной спутницы дверь. Она сначала заглядывает внутрь, а потом только садится. У Владимира всколыхнуло в сердце, а губы никак не могли расслабиться и превратиться в привычную тонкую нить.
- Внутри даже лучше, чем снаружи, - оглядываясь, как в музее, шепчет она. - Я включу радио?
- Конечно.
Она набирает нужную ей волну и приглушает звук так, что музыка слышна лишь едва.
- У вас тут приятно пахнет, - замечает она и расстегивает куртку.
- Спасибо. Можешь снять шапку, сейчас будет тепло.
- Да нет, - прошептала, нет, просто пошевелила губами она.
Они завернули за угол улицы. В это время пробок нет, но дорога и не свободна. Хотя, вряд ли бы получилось продемонстрировать всю мощь этого автомобиля. Странно, но ему хотелось произвести впечатление на эту девочку!
- Как вас зовут? - Спросила она.
- Владимир. А тебя?
- Алиса...
Она повернулась к окну, с искренним интересом разглядывая все вокруг. Владимир сдерживал желание разглядывать ее.
- Откуда ты, Алиса?
Сначала она не поняла, какой из двух смыслов он имеет в виду, но потом ответила:
- Я... я гуляла.
- Ты учишься где-нибудь?
- Нет... сейчас не учусь. Я окончила школу в этом году.
- А почему не учишься?
Она помолчала долю секунды, а потом ответила с запинкой:
- Я... я пока в раздумьях.
- Понятно, - выдохнул он. - Не волнуйся, спешить не стоит. Лучше все хорошенько обдумать, чем впопыхах поступать туда, куда тебе совсем не хочется. Ты никогда не сможешь выучиться, если не будешь любить то, что ты изучаешь.
- А что окончили вы?
- Экономический университет.
- Наверное, вы предприниматель, - предполагает Алиса.
- Да, верно...
- И вы любите то, чем вы занимаетесь?
- Конечно. Это очень важно... Очень важно любить то, что ты делаешь.
- Но что, если я хочу работать в пекарне.
- В пекарне?
- Да. Я хочу печь булочки и посыпать их корицей. И с улыбкой подавать их голодным клиентам, которые будут хвалить их и мои руки. Я представляю, как люди хватают поднос и сначала вдыхают жадно аромат выпечки, а потом с горящими глазами, давясь слюнкой, говорят: « Это божество...». А некоторые берут с собой. Ну, знаете, когда спешат на работу или... или что-то вроде того...
- А кофе?
- И кофе есть. Может быть еще горячий шоколад. Я обожаю горячий шоколад, больше, чем кофе.
- А кофе крепким пьешь?
- Только со сливками. От чистого и крепкого голова болит.
- Вырастишь - полюбишь.
- Это трюк с маслинами, - засмеялась Алиса. - Нет, вряд ли...
Они замолчали, пока Владимир обдумывал ее слова.
- Нет, Алиса. Ты должна делать то, что хочешь.
- А если родители давят? Если они хотят, чтобы я получила образование и нашла достойную работу?
- Достойная работа не всегда находится по образованию. В жизни все не так. Шаблон существует, но разве кто им пользуется.
Алиса опять отвернулась к окну.
- Невозможно жить в рабстве.
- В рабстве? - Она опять повернулась к нему.
- Да. Нелюбимое дело - это рабство, в которое человек заключает себя сам. Это безумие.
Алиса не отвечает, а только смотрит прямо перед собой - на дорогу. Как Владимир.
- А вы бы приходили в мою пекарню? - Неожиданно спрашивает она.
- Конечно, - улыбнулся он ей украдкой.
- Хорошо... - Прошептала она с легкой улыбкой на губах.
- Времени поздно, - посмотрев на часы, заявил Владимир (черт возьми, у него же встреча!). - Твои родители не будут волноваться?
Она пожала плечами, немного подумала, а потом обратилась к нему:
- Пожалуй, мне и правда нужно домой.
- Я довезу.
- Нет, остановите здесь, вот, у остановки. Мне далеко, до Солнечного.
Он выполнил ее просьбу. Они все еще долго не решались расстаться. Потом она посмотрела на него, но сказал он:
- Понравилось?
- Да. Машина плыла...
- Как по воде?
- Как по облакам.
Владимир улыбнулся. Это странно объяснить, но единственное, что он понимал - такого чувство у него еще никто не вызывал. Это было почти сравнимо с его первой школьной любовью - когда его юношеские чувства еще были так невинны и так сердечны... А голова и совесть чисты.