Однако не это так встревожило Белбороду. Он допускал такую возможность, но дело все было в том, что его караулила не милиция, а контрразведка!
27
Белгорода почувствовал себя в западне. Либо его делу придан статус особо важного, что повлекло за собой подключение к розыскам контрразведки, либо за ним начали охоту подручные высокопоставленных сотрудников этого ведомства, по уши погрязших в финансовых махинациях Рыкова и боящихся разоблачения, как огня.
Надо ли говорить, что от всего этого Белборода пришел в крайне мрачное настроение, но он не был бы сам собой, если бы позволил панике завладеть своим разумом.
Чувства его обострились, как никогда. Он кинул проницательный взгляд на напряженно сгорбившегося за рулем водителя и понял, что тот о чем-то догадывается. Он уверился в этом, когда перехватил его косой взгляд, воровато брошенный на него через зеркало заднего вида.
В это время такси уже выехало из двора на дорогу. С таксистом требовалось срочно расстаться. Иван опасался, как бы тот не сморозил какую-нибудь глупость.
Иван поднялся на сиденье.
— Теперь двигай на Житную.
Он поправил съехавшую на нос свою нелепую шляпу и незаметно проверился на наличие слежки. Не следовало думать, что наблюдательные контрразведчики не обратили внимания на такси, пересекшее двор.
Не обнаружив слежки, Иван несколько успокоился. Напрягшийся таксист молча кивнул головой, давая понять, что все слышал, и, сторонясь широких улиц, забитых в это время многочисленными автомобильными пробками, рванул в сторону Центра.
— Аккуратней! — рявкнул Белборода, резко отброшенный назад силой инерции. — Проблемы с гаишниками совсем ни к чему.
— Все будет в порядке, — сдавленно проговорил водитель, вцепившись в баранку, как в спасительную соломинку, но скорость все-таки снизил.
Продолжая следить за ним, Иван запустил руку во внутренний карман куртки и, вслепую отсчитав от пачки Левинсона пять купюр, кинул их на соседнее с таксистом кресло.
— Как мы и договаривались, здесь пятьдесят долларов.
С опаской поглядывая на пассажира, водитель тут же схватил лежащие на сиденье банкноты. Быстро проверив сумму, он сунул деньги в нагрудный карман рубашки.
Иван явственно ощутил, что тот несколько успокоился. Очевидно, он подумал, что раз клиент заплатил, то с ним можно иметь дело, даже если его и разыскивают власти.
В какой-то мере успокоился и Белгорода, посчитав, что если это именно так, то тот будет вести себя довольно спокойно и не станет ничего предпринимать, чтобы привлечь к себе внимание правоохранительных органов, а после его ухода никому ничего не расскажет.
Белборода взглянул на часы. До встречи с Риммой оставался еще целый час. Каков будет результат встречи? От того, что сообщит ему Римма, будет зависеть очень многое в его жизни, и поэтому он испытывал перед предстоящим разговором вполне понятную нервозность. Так что, когда такси, наконец, выскочило на Садовое кольцо, и водитель, следуя отданным инструкциям, затормозил у бровки дороги, немного не доезжая до Октябрьской площади, Белборода был мрачен, как грозовая туча. Он утвердился во мнении, что разговор с Риммой скорее всего ничего не изменит. Он знал, что контрразведка так просто не отпускает из своих рук попавших в ее поле зрения людей, и запущенную на полные обороты машину по его розыску остановить будет чрезвычайно сложно.
Иван отпустил такси, надвинул на глаза шляпу и, круто развернувшись, быстрым пружинистым шагом направился в ближайший проулок.
Никакой слежки за собой он по-прежнему не чувствовал, но это не прибавило ему хорошего настроения. У него появилось ощущение, что чем ближе он приближается к месту встречи с Риммой, тем все дальше сует свою голову в пасть льву. Так как до назначенного женщиной срока еще оставалось примерно сорок минут, Иван в одном из тихих дворов присел на холодную лавочку и попытался спокойно осмыслить давящие на его разум тревожные чувства, но добился лишь того, что от роящихся в голове тяжелых мыслей у него заломило виски.
Он пальцами помассировал их и затем приказал себе расслабиться, чтобы вновь прийти в форму. Что-то подсказывало ему, что при встрече с Риммой ему следует быть настороже, а для этого требовалось полностью контролировать окружающую обстановку.
Минутная стрелка наручных часов показывала половину двенадцатого, когда Иван поднялся с лавочки и вышел из двора на улицу. Настала пора как следует оглядеться на месте встречи с Морозовой.