— Этот замок быстро не вскрыть! — запыхавшись, проговорил тот.
— Вот как?
Главарь высыпал на пол содержимое ящика стола.
— Он весь проржавел. Чтобы открыть этот чертов люк, нужно выбить замок.
— В чем дело? Выбивайте!
— Что ты! В подъезде такой поднимется грохот, что за версту будет слышно!
— Вам за что платят деньги?..
Морда выпрямился и с угрожающим видом стал надвигаться на подельника. Глаза его превратились в щелки. Его подручный, разгребая руками высыпанное на пол содержимое ящика, с опаской поглядывал главаря.
— Делайте что хотите, не люк должен быть вскрыт! — прохри?пел тот. — Если Коростылев вместе с бабой уйдет от нас через крышу, вы — покойники!
Морда был очень зол, что беглецов не удалось схватить в квартире, и теперь приходилось прибегать к дополнительным мерам по их поимке.
— Все понял.
Бандит выскочил из квартиры и рванул вверх по лестнице к взломщику, потевшему над замком чердака. Увидев его перекошенное от страха лицо, тот подмигнул ему:
— Не волнуйся. Кажется, этот чертов замок поддается…
Морда проводил подельника тяжелым взглядом и посмотрел на тяжело раненного в бедро члена банды. Стоны его становились все громче, но возиться с ним времени не было. Остерегаясь, как бы издаваемые им звуки не привлекли внимание соседей Коростылева, главарь достал из кармана раскладной нож и подошел к раненому. С бесстрастным выражением на лице он склонился над ним и без всякого сожаления резким движением перерезал горло.
Из разверзшейся раны хлынула волна теплой крови. Раненый захрипел, теряя последние остатки жизни.
Морда вытер лезвие ножа о его широкие брюки и спрятал нож в карман. Войдя в залу, он, как ни в чем не бывало, вновь принялся за обыск.
— Нашел что-нибудь? — спросил он у помощника.
Тот покачал головой:
— Пока нет.
— Продолжай искать! Если только компромат существует, я больше чем уверен, что он где-то здесь.
В поисках сведений о ПМ его секретарь приказал главарю лично перевернуть квартиру Коростылева вверх дном.
— Захватить с собой они его не могли?
— Вряд ли, — фыркнул Морда. — Они о нем наверняка и не вспомнили, больше озабоченные спасением своих шкур. Впрочем, как только поймаем их, этот вопрос выясним в первую очередь!
Он надеялся, что беглецы, добравшись до пожарной лестницы спустятся вниз и попадут в руки Коряги. И хотя не исключалось, что они рискнут взобраться на крышу дома, верил он в это мало. Оттуда им никуда не деться, и они должны были понимать это. Единственно возможный с нее путь бегства — через подъезды дома — был под усиленным присмотром оставленного во дворе Шершня. Если что, он задержит их или хотя бы подаст сигнал при их появлении, ну а дальше все будет делом техники!
От этих мыслей Морда пришел в хорошее расположение духа и принялся ворошить бумаги сбежавшего Коростылева еще энергичнее.
— С его вещичками можешь особо не церемониться, — он просмотрел содержимое компьютера Дмитрия и потом резким движением сбросил на пол.
— Они ему больше не пригодятся…
В этот момент на улице грохнул сухой одиночный выстрел, гулким эхом прокатившийся между домами.
Коряга вздрогнул и непонимающе уставился на подельника, преследовавшего беглецов по карнизу. Сам он при всем желании не мог ему помочь. Нижняя перекладина лестницы была щедро опутана мотком колючей проволоки и располагалась на уровне второго этажа.
Выстрел напугал его. Он вспомнил, что главарь разрешил применять оружие только в крайнем случае!
Уставившись на сообщника и приметив в его руке оружие, он не мог понять, какой-такой крайний случай заставил его обратиться за помощью к пистолету.
— Что ж, ты, падлюка, палишь в свет, как в копеечку? Морда тебе голову оторвет.
Но продвигавшийся по карнизу бандит думал иначе. Если дать беглецам шанс добраться до крыши, возможность скрыться у них значительно повышалась. Поэтому с беглецами нужно было заканчивать, пока они были видны на лестнице, как на ладони.
Думая так, бандит добрался до лестницы и ловко, как обезьяна, принялся карабкаться вверх. Он надеялся, что пуля не нанесла Коростылеву сильного увечья, и в руки ПМ он попадет живым. В том, что он не промахнулся, он утвердился, когда услышал после выстрела сдавленный мужской крик, и затем на асфальт под лестницей с металлическим стуком упал пистолет беглеца.
Ругаясь сквозь зубы, Дмитрий просунул за лестницу левую руку и, обхватив перекладину сгибом локтя, остановился, переводя дыхание, частое и неровное. Раненная рука повисла вдоль тела, как плеть.