От досады Дмитрий заскрипел зубами. До крыши оставалось всего-ничего, и на тебе — этот ублюдок ранил его!
Эх, надо было его пристрелить!
Коростылев задрал голову вверх и увидел, что Усупова уже залезла на крышу и, свесив голову вниз, смотрела на него.
— Помоги мне! — прохрипел он.
— Как?
Ее лицо на фоне черного бархата неба казалось плохо испеченным блином, рыхлым и ноздреватым.
— Как можешь!
«Впрочем, это не выход», — тут же подумал он. В самом деле, чем она поможет ему? Тем, что спустится и, подхватив под мышки; будет, выбиваясь из сил, тянуть его к следующей перекладине? Ерунда! Они рискуют загреметь вниз вдвоем.
Дмитрий выругался. Придется выпутываться самому, иначе свою помощь ему навяжут бандиты, чтобы препроводить к Рыкову.
— Ну, нет! В их руки лучше не попадать!
Его преследователь уже почти подобрался к лестнице. Посмотрев на него, Коростылев, преодолевая боль, стиснул зубы, вновь ухватился за перекладину и вывел из-за лестницы локоть.
— Была — не была!
Переставив ноги на вышерасположенный металлический прут лестницы и приподнявшись, он подобрался, присел и, резко выпрямившись, бросил тело вверх, одновременно отпуская здоровой рукой перекладину лестницы и хватаясь через одну за следующую. Подобрав под себя ноги, он повторил этот прием несколько раз и вскоре, не давая себе ни секунды передышки, почти добрался до крыши. Здесь он почувствовал, что силы его иссякли. Еще одно такое движение, и он провалится в разверзшуюся внизу черную пустоту. Шумно отдуваясь в лицо Усуповой, он тяжело выдохнул:
— Все… Больше не могу. Видимо, потерял много крови. Помоги взобраться на крышу… — загнанно дыша, потребовал он.
Но Галина не спешила. Ее цепкий взгляд внимательно изучал лицо Дмитрия, будто женщина видела его впервые.
— Что ты задумала?
— Всего лишь отличную сделку.
Лицо ее оставалось бесстрастным. В голосе зазвучали незнакомые мужчине резкие нотки.
— Что?
Он не верил своим ушам.
— О чем ты?
— Все о том же, — отрывисто проговорила Галина. — Мне нужен телефон человека, по заданию которого ты собирал сведения об Антоне.
— Ты с ума сошла! — прорычал Дмитрий. — Лучше помоги мне взобраться на эту чертову крышу!
— Телефон! — настойчиво повторила Галина.
— Шлюха!..
— Телефон!
— О Боже! Зачем он тебе?..
Вдруг Дмитрий осекся.
— Ты… ты на кого работаешь? — выдохнул он.
Подумав, что он уже все равно покойник, Галина ответила:
— На «Моссад»!
Перед глазами у Коростылева все поплыло.
— Черт меня подери…
— Ну же, каков телефон этого чертова американца?.. Говори же!
Усупова схватила Коростылева за грудки, и встряхнула его.
— Дурья твоя башка! Джонс вместе с подручными подставил тебя, заставив делать всю черновую работу! Если хочешь им отплатить, сейчас самое время… Какой его телефон?.. Не молчи!
Коростылев смотрел на Галину во все глаза.
— Откуда ты знаешь про Джонса?
— Я много чего знаю!.. За исключением его мобильного телефона!.. Ты мне скажешь его?
— Скажу, — сдавшись, тихо обронил Дмитрий. Голова его пошла кругом. Мысли путались. Он понял, Галина не шутит, и все ее поведение до этого момента было сплошной игрой. Он еле слышно пробормотал женщине телефон Эдварда Джонса и почувствовал себя совсем одряхлевшим.
— Ты поможешь мне уйти от бандитов? — заискивающе спросил он, взглянув вниз. Преследователь, сноровисто перебирая конечностями, был уже близок.
— Помогу, — прошептала Галина, роясь в сумочке.
Она проследила за взглядом Коростылева.
— Я спрячу тебя в такое надежное место, где бандиты оставят тебя в покое навеки…
Стремительным движением она выхватила из сумочки баллончик с лаком для волос, резким движением вдавила клапан и направила струю едкой жидкости в лицо Коростылева.
Мужчина вскрикнул. Лак попал ему в глаза, и их охватило немилосердное жжение.
Карабкавшийся за беглецами бандит вцепился в ногу Коростылева мертвой хваткой, радуясь, что нагнал хотя бы его, когда тот, отпустив здоровой рукой перекладину, схватился за лицо. Не удержавшись, он с душераздирающим воплем полетел вниз, увлекая за собой и бандита. Несколькими секундами позже из темноты до Галины донеслись глухие шлепки рухнувших на асфальт двух тел, которые едва не прибили всматривавшегося вверх Коряги.
С воплем ужаса тот отскочил в сторону. Не думая о последствиях, перепугавшись, он выхватил пистолет и дважды выстрелил в мелькнувшее на крыше светлое пятно халатика Усуповой. Затем он бросился к Шершню, чтобы предупредить, что женщина попытается скрыться через один из подъездов дома.