— Но это еще не все. Нам поручено еще одно дельце…
Не посвящая подельников в его суть, он приказал им на всякий случай поменять на автомобиле номерные знаки и договорился через двадцать минут встретиться с ними в обусловленном месте.
— Поторопитесь!..
Главарь намеревался уже отключиться, как вспомнил еще кое о чем.
— Да, и вот еще что… — с крайним беспокойством произнес он. — Забудьте на время о своей рации. Ни в коем случае не выходите больше в эфир, пока я сам не вызову вас!.. Как поняли?
Сообщение Косых о прослушанном в эфире разговоре между Усуповой и американцами вместе с облегчением вызвало у Морды, как бы это не показалось странно, и некоторую озабоченность. Что, если все это время какой-нибудь „жучок“ слушал и их?
Морда стал лихорадочно припоминать, не переговаривались ли они в эфире о чем-нибудь недозволенном про ПМ и его секретаря. Переворошив память, он несколько успокоился: кажется, ничего такого не было. По крайней мере, он ничего о таком не помнил.
Резко оборвав град посыпавшихся на него из эфира вопросов, он дал отбой и выжидательно посмотрел на водителя.
— А ты что сидишь? Иди менять номера. Думаешь, менты не запомнили их?
— Чего не знаю, того не знаю.
Водитель вылез из автомобиля и, достав из багажника запасные номерные знаки, прежде снятые с какой-то другой машины, быстро установил их вместо старых.
— Порядок, — вытирая руки о тряпку, он вновь уселся на свое место.
— Отлично, поехали. У нас мало времени.
— Что-то срочное? — наклоняясь вперед, поинтересовался Гнус.
— И очень ответственное.
Проникшись прозвучавшим в голосе главаря нетерпением, водитель, завел двигатель и вдавил в пол педаль газа.
Когда они выезжали из погруженного в темноту двора на дорогу, Морда вынул из-под сиденья свой автомат и положил у себя в ногах. Отстегнув полупустой магазин, он открыл перчаточный бокс. Достав из него запечатанную коробку автоматных патронов, стал быстро дозаряжать автоматный рожок.
— Без мокрухи, полагаешь, не обойдется?
— Посмотрим…
Прервавшись, главарь вынул из бокса пачку пистолетных патронов и кинул ее между сидений на колени подельника.
— Займись лучше делом, — промолвил он, обращаясь к Гнусу.
— Хорошо.
Громила, испуганный прозвучавшей в голосе главаря резкостью, изменился в лице.
Он доснарядил обойму пистолета, на всякий случай высыпал из пачки часть патронов в карман и, передавая ее обратно, спросил:
— В чем на этот раз будет заключаться наша задача?
— Все в том же, — сморщившись, произнес Морда, загоняя в автоматный рожок последний патрон. — В Усуповой.
— О! Опять в этой твари?
— Ну а в ком же еще? Как пояснил Косых, едва убежав от нас, эта стерва созвонилась с америкосами и договорилась о встрече на три часа ночи. Этот разговор засекли парни с пункта радиоперехвата… По поводу америкосов пока ничего не известно, но Усупова в указанный срок на месте встречи появится наверняка…
Гнус, поглядывая через окно на улицы ночного города, решил, что отвозить Усупову к боссу он не будет. Кто знает, что у того на уме? Еще, не дай бог, грохнет за предыдущий провал!.. Нет уж, пускай эту тварь к нему лучше везет Морда…
— Ты спишь, что ли? — спросил, повышая голос, главарь.
— Что?.. А, нет, просто задумался.
— Ну, ты даешь… — усмехнулся главарь. — С каких это пор ты стал думать?
Гнус растянул губы в фальшивой улыбке:
— Да ладно тебе…
В этот момент спрятавшийся у дороги гаишник взглянул на свой датчик скорости и, не удержавшись, присвистнул. Он выскочил на дорогу и взмахнул светящимся жезлом, приказывая машине остановиться.
— Черт! — выругался водитель. — Что будем делать?
Он посмотрел на Морду.
— Остановись, — скрипя сердцем, ответил тот. — Светиться нам сейчас ни к чему.
За это время несущийся, как торпеда, автомобиль пролетел метров сто.
— Хорошо, — водитель нажал на тормоз.
Гаишник, дернувшийся было к спящему в служебной машине напарнику, увидел, что иномарка остановилась и стала сдавать назад.
— Смотри не сбей его, — проворчал Морда.
Гнус быстро сунул руку в карман куртки, где лежал пистолет. Готовый в случае малейшей опасности отправить автоинспектора к праотцам, он снял оружие с предохранителя. Его движение не укрылось от глаз развернувшегося к заднему стеклу главаря.
— Оставь волыну в покое! — кривя губы, краешком рта хрипло проговорил он. — Ты испортишь все дело.