— Не спеши.
Он был бы, конечно, не прочь заняться этой красоткой, но у него не было времени. Взглянув на часы, он похлопал ее по соблазнительному бедру.
— У меня есть к тебе одно небольшое дельце, — сдерживая желание, проговорил он. — Как ты смотришь на то, чтобы неплохо подзаработать? Скажем, баксов пятьсот?
Родители Левинсона были эмигрантами из бывшего СССР, поэтому русским языком он владел в совершенстве.
С сожалением оторвав руку от ее горячего тела, он вытащил из кармана пять стодолларовых купюр и покрутил у нее перед носом.
Ничего не понимая, проститутка уставилась на него с подозрением.
— Ты чего? Какое еще дельце?
Она смотрела на него, как на ненормального.
— Не сложное, — мягко произнес он. — Просто надо хорошенько запудрить мозги одному лоху. Думаю, с твоими формами это пара пустяков… Ну, как, идет?
В расширившихся от удивления глазах проститутки полыхнула безудержная алчность.
— Хм… Звучит заманчиво! А ты не надуешь меня?
Нетерпеливо заерзав на сиденье, она жадно облизнулась, показав при этом кончик своего верткого, как угорь язычка, и Левинсон вновь почувствовал возбуждение.
— А то вас много таких. Понаобещают всего, а затем — ши-ик, и в кусты!
— Не беспокойся, этого не произойдет, — еле сдерживаясь, чтобы не наброситься на нее, сипло проговорил он. — В конце концов, это не в моих интересах. Поймешь, когда все расскажу.
— Правда?
Девица без стеснения сунула руку под халатик и, изогнувшись на сиденье всем своим гибким телом, поправила задравшиеся трусики.
Левинсон совладал с собой лишь большим усилием воли. Он никогда не думал, что проститутка может возбудить его до такой степени.
— Ну, тогда рассказывай.
— Отлично, куколка, слушай внимательно…
Выдумав полнейшую белиберду, он наплел девице о деле бог знает что и затем тщательно пояснил, что требуется именно от нее. Он с облегчением перевел дыхание, когда она, тяжело ворочая с непривычки мозгами, подумала, что в его предложении нет ничего сложного.
— О'кей, — согласно кивнула она.
— Договорились.
Левинсон тронул сцепление и выехал на дорогу. Затормозив у ближайшего ночного магазина, он опросил:
— Что будешь пить?
— Это обязательно? — поморщилась проститутка.
— Да.
— Тогда ликер.
— Заказ принят…
Ухмыльнувшись, Эйб выскочил из машины, подмигнул с тревогой следящим за ним подчиненным, так как отпущенного на операцию времени оставалось крайне мало, и купил бутылку ликера. Но этого, к его удивлению, оказалось недостаточно. Под его присмотром девица тут же вылакала содержимое бутылки, как воду, но до требуемой кондиции не дошла. Левинсону пришлось останавливаться для покупки спиртного еще раз.
Зеймиц, выставив в окно руку, красноречиво постучал по циферблату своих наручных часов.
— Время!
— Я в курсе! — раздраженно отозвался Левинсон, возвращаясь к машине с только что купленной еще одной бутылкой ликера.
Тем временем захмелевшая девица повеселела и, широко расставив ноги, прямо на месте предложила свои профессиональные услуги.
— Я вся горю от тебя, красавчик!.. Ну же, возьми меня!
— Позже, — хрипло выдохнул Левинсон, отъезжая от тротуара. — Сначала сделай то, о чем мы с тобой договаривались, О'кей?
— Котик, все будет ништяк.
— Я в этом не сомневаюсь…
Девица оказалась глупа, как пробка, и Эйба это устраивало. Всю дорогу, пока он гнал машину до магазина «Лагуна», она без удержу трещала лишь об одних только тряпках. Она успела этим так утомить Левинсона, что, прибыв, наконец, на место, он с большим облегчением отправил ее к магазину, впрочем, не забыв повторить ей все то, что нужно было передать Джонсу.
Стоя у автомобиля, Левинсон усмехнулся и потер пальцами свой крючковатый нос. С этой дурочкой не будет никакой мороки. Как только она сыграет отведенную ей роль, он ликвидирует ее, как ненужного свидетеля, и на этом можно будет поставить точку.
Желая знать, как обстоят у нее дела, Эйб подошел к ведущей на крышу магазина металлической лестнице. Он подумал, что это как раз то, что надо. Заодно он проверит, насколько хорошо выполнили его приказание подчиненные, которые должны были спрятаться недалеко от магазина и не спускать с проститутки глаз.
Подойдя к лестнице, Левинсон схватился за нижнюю перекладину и, боясь произвести лишний шум, стал осторожно взбираться наверх.
Вздрогнувший на крыше Ли Стромб скорее почувствовал, чем услышал, как завибрировала лестница под тяжелым телом Левинсона, и обвел прищуренным взглядом голую, как лысина, крышу.