— Вряд ли. В этом случае он не спешил бы так возвратиться обратно на Запад, что вместо полудня решил вылететь из Москвы утренним авиарейсом. Вероятно, ему хватило ума понять, что за дело взялась контрразведка, и решил подальше от греха улизнуть. Если бы компрометирующие вас материалы оказались у него, он вел бы себя по иному. По крайней мере, он бы уже поставил об этом в известность резидента ЦРУ, находящегося в посольстве. Он этого не сделал, следовательно, у него на вас ничего нет.
— Тогда где эти чертовы материалы?
— Вероятно, в руках Морды. — В голосе секретаря промелькнуло сомнение.
— А где Морда? — ПМ не сводил с помощника колючего взгляда. Его сжатые губы превратились в тонкую красную полоску.
— Пока не знаю, — осторожно выдохнул секретарь, ослабляя галстук. — Телефон его постоянно занят. Нет никакой возможности дозвониться.
— Неужели?
Обезображенная от гнева физиономия Рыкова пошла бурыми пятнами. Сузившиеся глаза налились кровью.
Опершись кулаками о крышку стола, Рыков резко наклонился вперед, и его пышущее злобой лицо оказалось вблизи пепельно-серой, вытянутой от испуга физиономии секретаря.
— А ведь это ты рекомендовал мне его, не так ли?
Он выбросил вперед руку и ухватил секретаря за галстук.
— Что мне теперь с тобой делать? — узкая полоска материи натянулась как струна. — Эта мразь продала меня, едва ему представилась такая возможность. Ты отдаешь себе в этом отчет?
Косых смотрел на исказившегося от злости ПМ расширенными от ужаса глазами. Тот же, брызжа слюной, продолжал орать, как ненормальный:
— Нас же в одночасье сожрут, едва только Морда продаст конкурентам собранный Челышем компромат! Это ты понимаешь?!
Сглотнув вязкую от страха слюну. Косых просипел:
— Я не верю в это… Морда не мог предать вас!
Его охрипший голос прозвучал, как кваканье до смерти перепутанной лягушки.
— Я уверен в нем, как в себе!
Приподняв кустистые брови, Рыков посмотрел на отчаянно потевшего секретаря с некоторым удивлением: прозвучавшее в его голосе убеждение его несколько успокоило.
— Тогда где же он? — на полтона ниже спросил ПМ. Кадык его помощника, дернулся, как попавший в западню зверек.
— Не знаю, — прохрипел тот. — Видимо, с ним что-то случилось, иначе он бы уже давно дал знать о себе.
— Моли Бога, если это именно так. Иначе за его грехи ответишь ты.
С белым, как лист бумаги, лицом, секретарь выдавил из себя, повторяя, как заклинание:
— Я уверен в нем, как в себе.
— Это я уже слышал.
Рыков отпустил галстук, и Косых холодеющими пальцами принялся его поправлять.
— Позвони на пункт радиоперехвата и прикажи рассевшимся там бездельникам прослушать частоту радиотелефона Морды.
Секретарь, придя в себя, подобострастно закивал головой.
— Все сделаю, как прикажите.
Рыков раздраженно махнул рукой, будто отмахиваясь от надоедливой мухи.
— Давно бы сам догадался об этом… Да, кстати, — вспомнил он. — Что слышно о людях, посланных к начальнику службы безопасности Первого инновационного банка? Узнали они что-нибудь о такси?
— Пока ничего, — еле слышно прошелестел секретарь, не глядя на Рыкова. — С момента отъезда они еще не звонили.
ПМ внимательно посмотрел на помощника, и от его взгляда тому стало не по себе.
— Не пойму, за что я плачу тебе деньги.
Косых посчитал за лучшее промолчать.
— Что ж, — медленно продолжил ПМ. — В таком случае ты здесь сегодня больше не нужен. После того, как свяжешься с радиоинженерами, переключи свой телефон на мой и вместе с командой Шершня выедешь к МФМ…
Косых замер, уцепившись побелевшими от напряжения пальцами за булавку на галстуке. Шершень был доверенным лицом Рыкова и подчинялся только ему. Это был откровенный садист с настолько хитрым и изворотливым складом ума, что Морда в сравнении с ним был невинной овечкой. Везде, где бы он ни ступал, его путь усеивали многочисленные жертвы, от убийства которых он получал удовольствие. Косых подозревал, что он параноик-убийца, и у него не все в порядке с головой, однако ПМ так не считал. Он привлекал его в самые пиковые ситуации, и еще ни разу Шершень его не подвел.
— Вы полагаете, настало время вводить в игру Шершня? — осторожно спросил Косых. Он пришпилил, наконец, трясущимися от страха руками галстук к рубашке. — Разумно ли это? Это безжалостное чудовище помешано на крови… Он может все испортить!
— Хуже, чем есть, не будет. Да и тебе эта прогулка не повредит: займешься настоящим делом вместо того, чтобы протирать здесь штаны…