В свете фар впереди них зажглись какие-то мигающие огоньки.
— Тише! — быстро скомандовал Левинсон, наклоняясь к водителю. — Скинь еще скорость и метров через двадцать остановись.
— О'кей.
Пассажиры машины настороженно уткнулись в ветровое стекло. Они увидели развернутые поперек набережной два автомобиля ДПС, мигавшие аварийной сигнализацией.
— Стой!
Сдавленный голос Левинсона выдал охватившее его беспокойство. Зеймиц поспешно нажал на тормоз.
— Что им надо здесь? — сузив глаза, подозрительно произнес Левинсон, когда обе машины дорожной службы одновременно включили фары, и под их светом река заиграла яркими бликами.
Около машин Эйб увидел нескольких милиционеров с белыми портупеями, толпившихся у снесенного железного ограждения. Указывая друг другу куда-то в кипящую от дождя воду, они явно о чем-то спорили.
— Все ясно, — вздохнул Левинсон, откидываясь на сиденье. — Машина с Усуповой свалилась в реку. Теперь понятно, почему замолк радиомаяк.
Он посмотрел на Шулеха.
— Ты оказался прав.
— Однако радости от этого мало, — уныло откликнулся тот, обернувшись к руководителю, и с угрюмым выражением на лице добавил: — Нас, кажется, оставили с носом. Держу пари, беглецы намеренно столкнули машину в воду, чтобы замести следы…
— И смыться! — с досадой прищелкнул пальцами Эйб. — О радиомаяке знать они не могли. Судя по всему, удирали они не от нас, а от этого стада в милицейских мундирах!
Он раздраженно ткнул пальцем в сторону сгрудившихся на набережной милиционеров, продолжавших переругиваться между собой по какому-то пустяку.
— Так оно и есть, — кивнул сидевший за рулем Зеймиц. — Чтобы так снести ограждение, машина скорее всего была спущена с этого обрыва, — он указал на расположенный по левую руку склон. — Насколько я вижу, тормозного пути нет и в помине.
— Естественно, — нахмурился Шулех. — Парень, угнавший у нас машину, отнюдь не дурак и не сумасшедший. Очевидно, имея небольшое преимущество во времени, он успел вытащить из салона Усупову, подтолкнул автомобиль к краю обрыва, и после этого вместе с ней сделал ноги. Его расчеты оказались верны: пока эти бараны в фуражках скачут вокруг сбитого ограждения, ему представилась прекрасная возможность исчезнуть. Так что теперь нам предстоит начинать все сначала!
— Посмотрим, — проворчал Левинсон. — Но не скидывай со счетов, что он и в самом деле мог не справиться с управлением и угодил в реку.
— Не верю я в это. Где мы начнем их искать?
Зеймиц равнодушно пожал плечами.
— Ума не приложу, — спокойным тоном произнес он, переводя взгляд со склона на оживленно жестикулировавших патрульных. — Меньше надо было лупить глаза на эту раздетую потаскуху, когда караулил ее, глядишь, такой проблемы перед нами и не стояло бы. В первую очередь надо было думать об этом.
Левинсон ухмыльнулся, глядя на вскипевшего от злости Шулеха. Тот не любил, когда кто-то напоминал ему об ошибках, и Эйб не мог скрыть своего удовлетворения, что между сговорившимися против него напарниками вспыхнули разногласия. Вероятность того, что Мецех узнает о его желании расправиться со Стромбом была теперь очень мала.
— Эй, потише на поворотах… — прошипел Шулех, покрываясь красными пятнами. — Этот парень напал на меня сзади. Я ничего не успел сделать, как он уже впрыгнул в машину и дал деру!
— Это ты и объяснишь Мецеху, — ровно проговорил Зеймиц, не глядя на разгневанного напарника. — Если не сумеешь вновь отыскать Усупову.
— Ах, вот как?! — вскинулся Шулех. — Ну, хорошо… В таком случае я расскажу ему не только об этом!..
— О, да рассказывай о чем хочешь! — скривив губы, бросил Зеймиц уголком рта, и на его лице появилось скучающее выражение. Трескотня Шулеха ему порядком поднадоела.
— Да?.. — разъярился тот, сжав кулаки. — Ну что ж, вот и договорились!..
— Заткнитесь! — изобразив на лице свирепое выражение, рявкнул Левинсон, решив, что пора вмешаться в перебранку помощников. — Хватит собачиться. Как бы то ни было, если мы не найдем эту чертову Усупову, не поздоровится всем троим! И не важно, по чьей вине ей удалось удрать. Ясно?
— Я не могу так работать, когда на меня спихивают все огрехи! — с негодованием на лице заявил Шулех. Левинсон фыркнул.
— Успокойся. Это он сказал с горяча. Не так ли, Зеймиц? — почти ласково спросил он.
Зеймиц почувствовал опасность. Не в пример Шулеху Левинсон был хитер, как лиса, и с ним надо было вести себя крайне осторожно.