Следы вели к чему-то реальному, предоставленная информация признана по меньшей мере достойной. Попаданца представили фон Лампе, фактическому главе РОВС в Берлине, и судя по торжественным лицам курирующих проект офицеров, Аркадию Валерьевичу следовало впечатлиться высокой честью.
Впечатлиться не вышло, хотя мужчина постарался изо всех сил показать потрясение от такого знакомства, и вроде как успешно. На деле же попаданца покоробила сельская самодеятельность представления белогвардейцев и их твёрдая уверенность в том, что для выходца из низов сам факт знакомства с генералом – честь необыкновенная.
– Колхозники сраные, – мелькнула мысль, – да у нас в школе на картошке самодеятельность лучше была, и это на скорую руку! Или это по принципу, «Для быдла хватит и этого»? Бля… а ведь похоже.
Человеку, лично ручкавшегося с полудюжиной министров и однажды даже с Самим, дешёвый пафос представления бросался в глаза. Неприятно, что его, приятельствовавшего с губернатором, держат за мелкую сявку.
Тем не менее, Аркадий Валерьевич крестился и ходил в церкви ставить свечки неведомым небесным покровителям. Как ни крути, но проскочил…
Сейчас уже можно сказать, что предков недооценил, как и свою способность выкручиваться из любых положений. Реальность вокруг немного непривычная, просчитать реакцию бывших удалось не в полной мере.
Намерение дать сомнительного качества пазл из фактов и догадок, после чего снять сливки и свалить в неизвестность столкнулись с жестокой реальностью. Кислород Аркадию Валерьевичу перекрыли жёстко, не дёрнешься.
Первые дни он даже завидовал Малому, свалившему в Южную Америку пусть с маленькими деньгами, зато и без проблем. Да и Максим, бандит этот чёртов, недаром отстранился от главенства в их союзе. Зато и спроса будет меньше…
А теперь ничего, отошёл. Пусть за эти недели и прибавилось седых волос, да и сердечко ёкало нехорошо, но и основная выгода с аферы доставалась ему, а не этим… компаньонам.
Самое же приятное, что помимо достаточно внушительной разовой суммы, белогвардейцы нуждались в консультациях. Мелкие детали и догадки, судя по всему, как-то помогали в поисках клада. Самому бы понять, на что натолкнул бывших…
Теперь уже Аркадия Валерьевича не зарежут походя… нужен он белым, ещё как нужен! А ну как пропустят какую-то мелочь, и не достанется клад? Судя по некоторым моментам, что-то ценное для РОВС афера уже принесла.
А там выкрутится, врастёт и начнёт уже использовать РОВС в своих интересах. Шутка ли – пусть и ветхая, но весьма обширная разведсеть с тысячами агентов и боевиков, раскиданная по нескольким материкам? Если будет возможность показать себя полезным и хотя бы изредка использовать белогвардейцев в своих интересах…
У Аркадия Валерьевича дух захватывало от перспектив. Приближалась Великая Депрессия и человек, мало-мальски знающий историю самого знаменитого экономического кризиса, имеющий капиталец и прирученных головорезов, может всплыть на самый верх. Не до уровня Ротшильдов и прочих богоравных, но хотя бы попасть в соседнюю касту… Уже неплохо.
– Настоящий сын турецкоподданного[55], – услышал Аркадий Валерьевич произнесённые с явной улыбкой слова и повернулся к господам офицерам за соседним столиком, польщено улыбаясь. Приятно, чёрт возьми, что тебя уважают настолько, что сравнивают с одним из самых ярких литературных персонажей современности!
Покупая билеты второго класса на грузопассажирский пароход, я догадывался, что второй класс двадцатых годов двадцатого века отличается от второго класса века двадцать первого, но не насколько же! Каюта метров этак восьми, с двухъярусными койками на шесть пассажиров, отсутствие иллюминатора и плохо работающая вентиляция. Ах да, ещё и классика – сортир в конце коридора, постоянно занятый, засоренный и отчаянно воняющий – до рези в глазах!
Уж на что я приучен к хостелам, в том числе и в Юго-Восточной Азии, но это… Не скажу, что за гранью, пару раз и хуже бывало. Но одно дело переночевать ночку и отправляться дальше и другое – находиться в такой вот душегубке почти круглосуточно.
Прогулки лимитированные, один раз в сутки ровно на час – включая подъём на палубу и спуск, так что в действительности дышим свежим воздухом минут сорок пять, от силы сорок. В другое время появляться на палубе нельзя, да и по трюму шастать запрещено.
Оно и понятно – толкающийся по судну народ прибавит неразберихи и осложнит работу матросам. Да и народ среди пассажиров всякий, чего уж там… Откровенных уголовников нет, но принцип тащить всё, что не приколочено гвоздями, в обитателей бедных кварталов вбивается с детства.
55
Формулировка «сын турецкоподданного» для 1910–1920 годов означала не «сын турка», а «сын уехавшего в Палестину еврея». Словечко “турецкоподданный” в добольшевистской и раннебольшевистской России обозначало еврея, взявшего турецкое гражданство, чтобы 1) избежать избиения при погроме 2) иметь возможность жить в городах (таких например, как Одесса) за пределом черты оседлости. 3) выехать в Палестину из Высоких Религиозных Соображений, возвращаясь в Россию чтобы заниматься коммерцией. Часто употреблялось в значении «безродный и бессовестный авантюрист, мошенник». Одобрительный оттенок, тем более из уст белогвардейцев, Аркадию Валерьевичу показался.