Общая гостиная Гриффиндора, наполненная учениками до отвала, на секунду затихла, сначала следя за этой перепалкой, а следом за тем, что я сделал.
- Спорим, она ему сейчас отвесит пощечину, как мне тогда? - тихонько говорит какой-то парень, недовольно следя за происходящим.
Остыл я так же быстро, как вышел из себя, поэтому прервал поцелуй и, уже успокоившись, со смесью ужаса и паники посмотрел ей в глаза, однако вовремя взял себя в руки, хмыкнул и ушел в спальню, слыша, как Хейзел обращается к Сириусу и Джеймсу:
- Это что сейчас было?
- Это называется «не зли Лунатика», - засмеялся Джим.
- В гневе он перестает себя контролировать и делает разные, несвойственные ему вещи, - подхватил Сириус.
Оказавшись в спальне, я улегся в постель, задернул полог и сделал вид, что сплю. Но парни не дали мне возможности лежать и заниматься самобичеванием.
- Брось, Лунатик! Теперь ты можешь спокойно позвать ее погулять, - хохотал Бродяга.
- Это было очень круто! Надо с Эванс провести такой эксперимент. – На лице Сохатого расползлась довольная улыбка.
- Я поступил, как идиот.
- Ты поступил, как нормальный мужик, - протестовал Сириус. – Завтра же поговори с ней. Я уверен, все будет в порядке.
- Наверное, для начала я ей должен рассказать о своей лохматой проблеме, - пробормотал я.
- Опомнился! – засмеялся Джеймс.
- Просто я в принципе и не рассчитывал ни на что, поэтому как-то не задумывался об этом. – Я пожал плечами. – А сейчас глупо и нечестно по отношению к ней пытаться что-то начинать со лжи.
- Верно, - серьезно ответил Сохатый. – Скажи, а дальше пусть сама решает.
- Как бы только она, если что, не растрепала всем, - нахмурился Блэк.
- Она не станет этого делать. В этом я уверен на все сто, - ответил я.
- Согласен, Бродяга. Хейзел – не трепло.
- Ладно, давайте спать, - мрачно объявил я, чувствуя, что теперь точно не смогу заснуть.
Когда я задергивал полог, то встретился взглядом с Питером. В его взгляде не было обиды или злости, но там было что-то гораздо хуже, что-то, что окончательно привело механизм в действие, но тогда я не придал этому значения и пообещал себе, что обязательно поговорю с ним с глазу на глаз. Однако я так больше никогда этого и не сделал.
Утром, куда бы я ни пошел, везде натыкался на взгляды гриффиндорцев, посвистывания, улыбки и шепот. Стараясь не обращать на это внимания, я хотел найти Хейзел. Она шла по коридору мне навстречу и, увидев меня, остановилась.
- Я повел себя, как идиот, знаю. – Я поднял руки в знак полной капитуляции.
- Удивительно, что даже у Питера хватило смелости позвать меня погулять, а ты так ничего и не понял за целый год.
- Я…
- Нет, послушай! – Она нахмурилась. – Ты только и делал, что лгал мне все это время. Пусть и по пустякам, но ты делал это вместо того, чтобы повести себя, как подобает мужчине!
- Именно поэтому я сейчас хочу сказать тебе правду.
- Ты еще насчет чего-то мне врал? – Хейзел скрестила руки под грудью. Я сделал глубокий вдох и осмотрелся. Рядом никого больше не было, так как все нормальные ученики завтракали.
- Ты знаешь, что такое ликантропия?
- Да, естественно, мы проходили это по ЗОТИ, а причем тут это?
Я внимательно смотрел на нее, наблюдая за тем, как ее лицо приобретает понимание, а глаза расширяются. Ну вот. Собственно, на этом и закончатся мои с ней отношения. Но вмиг она вновь становится невозмутимой и спрашивает:
- Как давно?
- Мне было почти пять, когда Сивый укусил меня. Если бы мой отец не злил его, если бы не назвал оборотней бездушными, злобными существами, которые не заслуживают ничего кроме смерти, возможно, все сложилось бы иначе. Я ненавижу эту свою сущность, но ничего не могу с этим поделать. И я знаю, что весьма глупо было с моей стороны рассчитывать на нормальную жизнь, на любовь, семью, потому что в любой момент я могу убить любого близкого мне человека. Поэтому я считаю нужным тебе об этом сказать. Сначала я думал, что ты должна решить, хочешь ты такой жизни или нет, но сейчас я понимаю, что в принципе не имею никакого права обрекать тебя на это.
Я рассматривал носы своих туфель, чувствуя, как ненависть к самому себе, к своей волчьей сущности меня разъедает. Я, как эгоистичный ребенок, на миг позволил себе возненавидеть и своего отца, ведь все действительно могло сложиться иначе.
- Ты не имеешь никакого права лишь на одну вещь, - начала она.
Я приготовился к ударной фразе «находиться со мной рядом» или что-то в этом духе. Но Хейзел коснулась своей теплой маленькой ладошкой моей щеки.
- Ты не имеешь права лишать меня выбора. – Я поднял на нее глаза, не до конца еще понимая, что она имеет в виду. – И я свой выбор сделала, хочешь ты этого или нет.
В эту же секунду она встала на носочки и поцеловала меня. Вот так просто, без всех лишних громких фраз. И у меня, наконец, появилась возможность крепко обнять ее и целовать столько, сколько я сам захочу.
Хейзел отстранилась и улыбнулась.
- Ты сказал, что я могу полагаться на тебя. И я хочу это делать, потому что кроме тебя у меня больше никого нет.
Мог ли я мечтать о таком подарке судьбы?
Все еще на эмоциях, я ворвался в спальню, тяжело дыша.
- Только не говори, что вы уже успели расстаться, - начал Джеймс.
- Я сказал ей, кто я.
Сириус подавился конфетой и вылупился на меня, а затем расслабился и ухмыльнулся.
- Я, если честно, думал, что ты не решишься. Свою мохнатую проблему не скроешь от девушки, на которую дрочишь уже третий год подряд и собираешься жениться когда-нибудь. Ведь так?
- Пошел ты, - прошипел я, с шумом заваливаясь на постель.
- Так вы что, расстались? Она не приняла тебя таким? Вот же сука! Все бабы такие! – заистерил Сохатый. Я закатил глаза.
- Нет. Она, не задумываясь, приняла решение быть со мной.
- А… - растерянно протянул Джеймс и смущенно почесал макушку. - Ну, ты это… забудь про суку.
Против воли я улыбнулся и покачал головой.
- Так в чем тогда проблема? - не понял Питер, аккуратно развешивая свои вещи.
- Не знаю, мне просто странно осознавать, что она так легко к этому отнеслась. Возможно, она не до конца понимает всю опасность.
- Радуйся, идиот! - возмутится Сириус. - Где ты найдешь такую замечательную девушку, которая еще и не испугается того, что ты в любой момент можешь ее сожрать и не подавиться.
- Спасибо, - саркастично ответил я. - Поддержал.
- Обращайся, - захохотал Бродяга.
Я сделал глубокий вдох и улыбнулся. Возможно, пора перестать считать себя дефектным. Возможно, пора позволить кому-то быть рядом. Не исключено, что Хейзел однажды пожалеет о своем выборе, но я не хочу сейчас думать об этом. Возможно, то, что я совершаю сейчас, очень повлияет на события будущего, и не факт, что положительно, однако действительно пора перестать так много думать. В моем случае это вредно.
Я улыбнулся, наблюдая за своими друзьями, которые вовсю дурачились, ржали, как кони, и порой вели себя по-свински, но они и Хейзел – это самое лучшее, что со мной случилось в жизни. Даже спустя много лет мое мнение не поменялось, и мысли об этом времени согревали меня изнутри и вызывали улыбку даже в самые темные периоды моей жизни.
Они все – моя семья. А Хогвартс – мой дом.