Вот тут-то я и застыл, пригвожденный догадкой, и тут же постарался изгнать из сознания прорвавшуюся туда, как мне казалось, подленькую мыслишку. Но память преподносила новые факты, и они выстраивались в убедительный логический ряд. Подозрение усиливалось.
К приезду оперативной группы я уже знал, что делать. Сжато изложив старшему происшедшее в моей квартире и передав ему пытавшуюся убить меня и одновременно пострадавшую от меня особу, горя нетерпением и в то же время еще полный сомнений, отправился по знакомому адресу.
XXII
— Ты?!
В полумраке прихожей я не видел выражения ее глаз, но почему-то решил, что они смотрят на меня настороженно.
— Что-то произошло? — она оглянулась на смех смотревшей по телевизору мультфильм дочери, и в падающем из зала свете быстро гаснущего сентябрьского вечера я действительно заметил на ее лице напряженно-выжидательное выражение.
— Ничего особенного, — я старался не поддаваться эмоциям. — Просто нашел ключи от своей квартиры, которые ты потеряла.
— И где же? — вырвалось у нее.
— Представь, у одной женщины, которая с их помощью пробралась в мою квартиру с единственной целью: убить меня.
— Мария! — испуганно выкрикнула она и прикрыла ладошкой ротик.
— Да, Мария, — подтвердил я. — Сейчас она в следственном изоляторе и скоро начнет давать показания, — в моем голосе, несмотря на все старания держать себя в рамках, появился зловещий оттенок.
— Господи! Сумасшедшая!
— Мне хотелось бы услышать твое объяснение случившегося, — твердо заявил я, и даже холодновато-отталкивающе, тем самым устанавливая между нами дистанцию, где личные отношения в расчет уже не брались.
— Она их выкрала, — Жанна в явном волнении перебирала пальцами одежду, пока ее руки не сошлись возле горла.
— Для чего?
— У нее в последнее время с психикой ненормально, но я не предполагала… — Жанна осеклась, в глазах обозначились слезы.
Увы, они не смягчили моего тона, не прибавили жалости, а подвинули к решению немедленно испить горькую чашу большого разочарования, если такая уготована, разом. И я без пауз, с уверенностью, словно обладал железными доказательствами, а не кучей домыслов, выдал:
— А может быть, в свое время хранились в твоей сумочке ключи от квартир Алешина, Чегина, Макарова? И они тоже пропадали в нужный момент, чтобы оказаться в руках убийцы. Или все происходило по иному сценарию, с помощью личного очарования. Ну кто устоит перед прелестной женщиной, которая вдруг заявилась в гости? Хозяин, конечно, расстилался и выполнял все прихоти. Захотелось гостье пивка, и он тут же бежал в магазин, а в квартиру в это время впускали убийцу. Уверен: в тот роковой для Алешина вечер ты находилась у него.
Жанна вскрикнула и замерла, безвольно опустив руки.
— И именно на твое присутствие он намекнул мне в нашем послед-нем телефонном разговоре, — продолжил я, переходя к угрозам: — Ничего, отпечатки твоих пальчиков, оставленных на месте преступления, хранятся в памяти компьютера. Дело за малым — за дактилоскопической экспертизой. Правда, мне пока не ясны мотивы столь изощренной жестокости.
Выпалив все без остановки, я сник. Мстительное уходило. Стало как-то не по себе, словно и не я старался только что пригвоздить любимую женщину к позорному столбу и не я возводил на нее тяжкие обвинения, основанные на догадках и подкрепленные неукротимым желанием как можно скорее познать истину. И произнеси сейчас Жанна что-то вроде «Боже, какой чудовищный наговор!», я поверил бы в искренность ее слов и принялся бы вымаливать прощение. Но тут я заметил поразительные изменения, произошедшие в ней: передо мной стояла уже совсем другая женщина. Вместо растерянности — на лице решительность. Голова гордо вскинута, плечи расправлены и чуточку отведены назад.