Финик, войдя в трактир, первым делом поискал глазами Жужу. Она вновь заняла свое место на высоком табурете возле барной стойки. Рядом вальяжно развалился Патрон, хмуро смотрящий по сторонам. Увидев Финика, он, грозным взглядом пройдясь по его фигуре, остановился на бегающих глазках скупщика краденого.
Патрон был местным авторитетом, неожиданно для всех сотоварищей, высоко продвинувшийся по бандитской карьерной лестнице, начав с Малóго. Финик, уловив его взгляд, со всех ног бросился к бандиту.
– Ну что, Финик? Что за дело нарисовалось? – суровым голосом пробасил Патрон, почти не удостоив его взглядом.
Плутовские глаза Финика забегали из стороны в сторону:
– Нам бы туда, – заговорщицки сказал он, махнув рукой в направлении «чистой» половины трактира.
– Идет, только не будем же мы сидеть на сухую, – буркнул Патрон, не спрашивая, а утверждая.
Его приказ тут же уловил вездесущий трактирщик. Он, глазами ответив, что «будет сделано», уже отдавал распоряжения повару и обслуге накрыть для господ стол в «чистой половине».
– Ну что, Финик? – опять повторил свой вопрос Патрон, усаживаясь на почетное место во главе стола.
– Тут ко мне зашел господин Берсе, – шепотом проговорил Финик.
И, подумав, хмыкнул: «Он, идиот, думал, что я его не узнаю».
– Ну, заходил, и что? – подгонял его Патрон.
– Есть работа, – Финик вновь огляделся и еще тише добавил, – надо убрать Бриара Конте.
С таким же успехом Финик мог сообщить, что им заказали устранить Великую Химеру. Патрон вначале, словно одеревенел, затем схватил принесенную трактирщиком горячую свиную рульку и, откусив огромный кусок, начал молча его перемалывать крепкими зубами. Жужу, пискнув, покрутила пальцем у виска.
– Озолотит! – уточнил Финик, видя реакцию бандита и его девки.
– Надо думать, – через какое-то время пробурчал Патрон.
– Если дельце выгорит, то этот господин Берсе будет вот где у нас, – Финик продемонстрировал Патрону сжатый кулак, а потом, поняв, что сделал, стушевался.
Патрону сейчас было не до сомнительных жестов. Он понимал насколько предложенное Фиником дело и прибыльно, и опасно. За и против рвали его на части. Трактирный слуга вовремя появился с графином и рюмками. Полученная информация требовала серьезного осмысления. Не одно грязное дельце обделывал Патрон с бандой, но убийство такой важной персоны, это не с лавочников золотые трясти.
– Патрон, может, да ну его, – подал голос Наушник, – на наш век и без него работы хватит, а то греха не оберешься.
На последних фразах его голос нервно дрогнул. Патрон смерил подельщика тяжелым взглядом, говорящим: «тебя не спрашивали, ожидай своей очереди». Но комментарий товарища по разбоям, как какой-то подлый червь засел в голове.
Его размышление прервала потасовка в соседнем зале. Чтобы вернуть Патрона к актуальной теме, Финик, прихвативший с собой задаток, правда, предварительно отложив часть про запас, побренчал им перед носом у Жужу и кинул толстый кошель на стол. Крупные монеты со звоном рассыпались, сверкая в тусклом свете настольных ламп, заворожив присутствующих.
– Ладно! – зарычал неопределенно Патрон, злясь на себя за колебание. – Будь, что будет.
Никто из присутствующих в «чистой» половине ни словом, ни взглядом, ни знаком больше не посмел вмешаться в принятое старшим решение. Все, открыв рот, даже забыв о выпивке и остывающей еде, смотрели на Патрона, ожидая дальнейших указаний. Их было шестеро, и Патрон держал подельщиков в ежовых рукавицах, и за определенные заслуги повышал или понижал ранги своих подопечных в иерархии их банды.
Патрон, задумавшись, ковырял ложкой в тарелке. Мир вокруг был так заманчив: великолепные магазины и лавки, экипажи с разодетыми господами. И среди этой роскоши, многообразия, блеска – он ничто. А слова Финика звучали с таким убеждением, с такой верой в успех, что он решился.
– В общем, так! – сказал он, обращаясь ко всей компании. – Микроб разведает, куда он ходит, кто его сопровождает, когда он возвращается домой и с кем…
– Он всегда один или верхом, или пешим, – бесцеремонно вмешался Кабан, – и не боится соваться в наши места. Я грешным делом один раз его чуть не, – Кабан провел ребром ладони по горлу, – а чего он разгуливает здесь, весь из себя, – уточнил он, заметив недобрый взгляд Патрона, – я же для всех старался.
– Ну а дальше-то что? – смилостивился Патрон.
– Он, как будто почувствовал меня, и так посмотрел в мою сторону, так посмотрел…