Марина молча наблюдала за ее манипуляциями.
— Послушай, может не все так критично? Жена как говорится не стенка — можно и подвинуть.
Оля подняла на нее удивленный взгляд.
— Как ты себе это представляешь? Она не мебель, а существующий в реальности человек.
Марина досконально ощупала зал за спиной подруги, не найдя ничего примечательного среди похмеляющейся зеленой поросли, вернулась к беседе.
— А я делаю положительный вывод из того, что он не скрыл свое положение, как обычно делают девять из десяти, а сразу расставил точки над И.
Второй плюс, они не живут вместе. Ведь так?
— Это следует лишь со слов. Многие так говорят, чтобы объяснить поход налево, — парировала Оля.
— Хочешь сказать, что он лукавит?
— Нет. Он не врет. Я верю каждому сказанному слову. Но что это меняет? Развод не оформлен из-за сына. Разошлись по обоюдному согласию. Жена устремилась ввысь, строя карьеру. Сейчас занимает должность зам префекта Тимирязевского округа.
— Ого… Не плохо. Полагаю, куда выгоднее припасть к государственной кормушке, чем выживать на зарплату мужа — врача.
— Я ее не осуждаю. Порой карьера возмещает неудовлетворенность в личной жизни. Если она доминанта как партнер, то руководство подчиненными стоит удачного секс марафона, не находишь?
Марина прыснула от смеха.
— Олик, ну ты скажешь!
Допив кофе и поманив рукой официанта, подруга задержала взгляд на новых посетителях. Краем глаза Оля заметила две мужские фигуры, проскользнувшие в бар и занявшие столик прямо за их спиной.
Марина с явным удовольствием, разглядывала новоявленных гостей.
— Итак, о чем мы говорили две минуты назад? — заказав по еще одной чашечке кофе и шарику мороженного, она вернулась к теме.
Оля молчала, вспоминая вчерашний разговор с Антоном.
…Уютный зал ресторана неожиданно стал ловушкой.
Взгляд, не оставляющий сомнения в искренности, тихие уверенные слова, превращающие томный романтический диалог в исповедь решившегося на адюльтер партнера.
Откровенный монолог о восьми годах безоблачного брака, о рождении сына, о финансовых трудностях молодой семьи. Терпеливо слушая его, Оля крутила в голове один и тот же вопрос. Оно мне надо? Рассуждать о психологических перипетиях, влезать в чужую душу, где царят потемки? Если ему нужен мой совет — то обратился не по адресу. Семейного опыта — ноль, желания посочувствовать — еще меньше. Пригласить девушку на свидание и сразу загрузить проблемами — поступок недальновидный.
Обещавший сказку вечер разлетелся на осколки, жестоко ранившие обоих.
Сейчас она корила себя за черствость и эгоизм. Корила за замкнутость и неискренность. За молчание, последовавшее на вопрос Антона о дальнейших встречах.
Тогда же, находясь под впечатлением, изо всех сил скрывала разочарование, мечтала скорее оказаться дома, завернуться в плед и плакать.
Оля куталась в шарф, пряча потухшие глаза. Она благодарила темноту, опустившуюся на Волоколамское шоссе, по которому летела машина.
Антон высадил ее у метро Строгино, что соответствовало легенде о находящемся в «нескольких шагах таунхаузе». Несмотря на скомканное прощание, рискнул поцеловать в щеку. Заручившись обещанием позвонить, втопил газ и был таков. Супер герой, спешащий на подвиги! Как же!
Проследив, как красные огоньки видавшего виды Форда исчезли за поворотом, Оля вспомнила, что подаренный букет так и остался лежать на заднем сидении. Ничего страшного, цветы не будут напоминать о неудачном свидании.
Выйдя на дорогу, через минуту поймала попутку, доставившую ее к настоящему дому, панельной многоэтажке, скучающей по соседству с заводом имени Войкова.
Остаток ночи она, разочарованная и потерянная, носилась по волнам сомнений, сотый раз вспоминая услышанные слова, переиначивая их смысл, пересматривая различные варианты развития событий. Успокоившись на благой мысли, что отношения зашли в тупик без пагубных усилий с ее стороны, забылась спасительным сном.
Но стоило забрезжить рассвету, как Оля уже набирала номер подруги в надежде выслушать ее совет.
— Ты не первая и не последняя, кому женатые мужчины предлагают знакомство. Да, неуютно, но хотя бы честно. Ты знаешь границы своих полномочий, он — пределы своих возможностей, главное не зарваться и не завраться. Лихо прозвучало? А при желании, Олик, можно поступить по-умному! Как — догадываешься?
— Предлагаешь мне забеременеть? — выпалила женщина первую глупость, что пришла в голову и горько рассмеялась.
— Да не приведи Господи! Зачем нам безотцовщину плодить. А припугнуть двумя полосками не помешает. Часто прокатывает, — Марина облизала губы и в смущении опустила глаза.
Оля подумала, что причиной вспыхнувшего румянца и поникшего взора стали муки случайно проснувшейся совести, но ошиблась.
— Сзади тебя сидит мужик «фартовый», меня взглядом кушает. Высокий, широкоплечий, глаза улёт, прикид фирменный. Киллер, ей Богу! Делает вид, что играет в карты с каким-то пацаном. На самом деле — поляну сечет грамотно. А на его малыше — кепка-бейсболка, да толстовка вся в катышек, видимо из секондхенда. Странная парочка. Погоди, доходяга голову повернул, может, услышал чего? Блин… Прыщавый весь, — вела репортаж Марина.
Оля не вытерпела, обернулась, но в этот момент, студенты, сидевшие за угловым столом, поднялись гурьбой и направились к выходу, загораживая от нее красавца, так приглянувшегося подруге.
Женщине бросилась в глаза лишь линялая синяя толстовка с капюшоном и красный козырек на голове сидевшего спиной паренька. Мальчик тасовал карты, раскладывая на столе пасьянс.
Сидеть боком Оле было неудобно, и она вернулась в прежнее положение.
И если бы немного подождала, то увидела бы, о ком вещала ее глазастая и любвеобильная подруга.
Тем более, Красавчик вел разговор с Хиляком именно о ней, Ольге Миро.
Пацан раздал на кон, отодвинул козыря в сторону, и, заглянув в свою колоду, сказал:
— Твой ход! Пики водят.
— Ну, раз пики водят, ты опять дурнем останешься, хилый! — «фартовый» хохотнул, ослепив женщину за соседним столом белоснежной улыбкой. Оценив положительную реакцию, сделал еле заметный знак рукой — мол, ты мне тоже интересна.
Хиляк, отложив карты в сторону, накрыл его кисть своей птичьей лапкой.
— Не жульничай, брат, игра один на один! Без посредников.
Красавчик вспыхнул от возмущения. Сбросив с руки чужие косточки, зашипел:
— Я тебе и так фору дал! Мир вокруг нее создал зеркальный, не отличишь! Договор соблюдал от А до Я. Так тебя угораздило маячки наставить. Хорошо, что не сработали.
Пацан в бейсболке парировал кривой ухмылкой.
— Зеркальный говоришь? А кто со стюардессами прокололся? Химки не достроил?
— Ой ой ой, лучше на свои ошибки пеняй. Столько подсказок оставил, ни одна не сработала.
Хиляк вздохнул.
— Твоя правда. Зря надрывался. Заснула наша подопечная, пушкой не разбудишь, не заметила, как в старом метро за пять копеек прокатилась. Забыла, что в институте конфет кокосовых объелась и «сладкого шампуня» до икоты напилась. А сейчас сидит, на северных капитанов любуется, и в ус не дует, что от кафе Север лишь строчка в городской хронике осталась…
— Спалился, убогий! Хотя мне здесь нравится, мороженое вкусное и Дюшес без красителей, — красавец с хрустом размял пальцы, потянулся во все стороны, поймав очередной восхищенный взгляд соседки напротив, незаметно для поникшего собеседника послал в вдогонку воздушный поцелуй.
Как ни в чем не бывало, продолжил:
— Признавайся, друг, тяжелая артиллерия — новобрачные из преисподней, явившиеся к ней вчера в офис — тоже не прокатила?
Хиляк по-стариковски сгорбился, промолчал. На готов он возлагал серьезные надежды, но просчитался. Оля, выполняя заказы клиентов, видела немало интересного. Фриков среди богатых чудаков сейчас больше, чем обычных коллекционеров.
— Крепко спит наша девочка, не достучаться. Козырной валет даму бьет! Мой ход, — худенький пацан забарабанил косточками по столу, размышляя.
Его осенило: