Тронула живот обеими руками, ахнула, на мгновение зажмурилась и, вспомнив все, радостно засмеялась.
— Тоша, мне привиделся чудный сон! Интересный и очень страшный… Кого там только не было..
— Тихо, солнышко, не волнуйся. Если плохой — расскажи мне на ушко, чтобы не сбылся.
Оля склонила голову на плечо мужа и счастливо улыбнулась.
— Позже, обещаю. Слишком длинный и запутанный. Надо самой разобраться.
«Все приснилось…. От и до! Только к чему?
Чокнутые ангелы — дирижеры, больница, старушка в инвалидном кресле, сошедшая с ума старая учительница, авиакатастрофа…. Ничего не было?»
А была романтическая история знакомства со счастливым финалом, скромная свадьба в подмосковном пансионате, узкий круг гостей. Напившиеся вдрызг Пашка с Никитой, перебившие весь ресторанный реквизит.
Спустя пол года Антон выпросил отпуск, и они отправились в традиционный вояж для молодоженов, когда на тесте уже появились две желанные полоски.
Сейчас они летят из Барселоны, отдохнув в маленьком курортном городке на испанском побережье, вблизи столицы Каталонии. Накупались в теплом море и во взаимной любви, насладились друг другом, взлелеяв в мыслях будущего ребенка, возвращались в будни. Антону уже завтра на работу, ей на профилактический осмотр в перинатальный центр. Все идет по плану.
В феврале должен родиться их сын.
— Чему ты смеешься, милая? — наклонился к ней загорелый, безумно красивый муж.
— Я счастлива, что ты есть. Поцелуй меня.
В следующий миг теплые нежные губы Антона вознесли ее к небу, заставили трепетно забиться сердце. Он погладил живот, лаская малыша.
— Все будет хорошо.
— Наш самолет пошел на снижение. Через двадцать минут ожидается посадка в аэропорту Шереметьево. Погода в Москве хорошая, плюс двадцать пять. Ветер западный умеренный…
«Все будет хорошо» — голос Антона удалялся, теряясь в бесконечных больничных коридорах, по которому катили покинутое душой истерзанное тело полной белокурой женщины.
Он не позволил ей сесть за руль. Повел машину сам. Вряд ли что-то изменилось бы в их судьбе, настои она на своем.
Злодейка заранее расставила на шахматном поле пешки. Просчитала траектории, скорость обеих машин, тормозные пути, силу удара и прочность кузова.
Беспощадный рок сломал тормоз, лишил управления джип, спешивший в Москву и ехавший через ряд. Та же ужасающая случайность на краткую долю секунды отвлекла водителя дорогого внедорожника, не дала удержать руль.
Антон ничего не успел сделать, увидев бронированное чудовище, летящее наперерез из-за загородившей обзор справа газели. В последний момент вывернул руль, но не уберег сидящую рядом жену от смертельного удара.
«Все будет хорошо, Наташа», — помнит она его последние слова и видит залитые слезами глаза, ставшие огромными, загородившими полнеба, которое медленно тускнело.
Наташа?!!
Осознав случившееся, Ольга завыла горько и безнадежно, а потом и вовсе отчаянно заголосила.
— Тише! Вы с ума сошли! Тише!
На ее рвущийся от крика рот легла теплая ладонь, другая рука прижала судорожно извивающееся тело к себе. В нос резко пахнуло потом и алкогольным перегаром.
— Самолет полон полицейских, а Вы орете как резанная. В участок захотели?
Не убирая руки с лица, сосед позволил ей осмотреться.
— Прошу прощения, сэр, женщине приснился кошмар. Все в порядке, — на ломаном английском пояснил он стоящему у их ряда военному.
Водя вокруг бешеными глазами, Оля фиксировала детали.
В проходе салона полно бобби в бронежилетах. Стюардессы собрались в кучку в заднем отсеке. Их мертвенно белые лица смотрятся восковым масками на фоне алой аэрофлотовской формы.
Внимание всех пассажиров, членов экипажа и в особенности сотрудников Скотланд Ярда приковано к маленькой даме в элегантном брючном костюме, медленно идущей на выход и везущей за собой кожаный чемодан.
Проезжая мимо семнадцатого ряда, старушка обернулась и встретилась взглядом с Олей.
«Здравствуйте, Елена Андреевна» — глазами поприветствовала бывшую учительницу сходящая с ума ученица, хорошистка и активистка Оля Миро.
Классная руководительница незаметно кивнула и прошла дальше. Стоило ей покинуть лайнер, бобби один за другим направились следом.
Через минуту стюардессы приступили к исполнению прерванных обязанностей, а по радиосвязи прозвучало обращение командира корабля:
— Уважаемые пассажиры, приносим извинения за непреднамеренную задержку вылета по причине поступившего сигнала алой террористической угрозы.
Самолет готовится к взлету в ближайшие десять минут. Опоздание по московскому времени составит не более получаса.
Оля задергалась, освобождаясь от чужих объятий и потной ладони на лице.
— Вы точно не будете больше орать? Или мы никогда не взлетим. От террористки избавились — прикажете психушку ждать?
Бугай расплылся в добродушной, виноватой улыбке.
Сердце Оли дрогнуло, она поддалась его обаянию, но ответная улыбка получилась осторожной и капельку кривоватой.
Огляделась. Герои все те же. Дрыгающий коленкой в такт репа подросток, опустил на лицо кепку, окончательно и бесповоротно ускользнул из жестокого мира, где на каждого сотого приходится камикадзе или сошедшая с ума девица, скачущая по мирам, словно блоха.
«Что сон, что явь? Где границы этой реальности? Или она так же смоется ниагарским ливнем? А что если ничего не было вообще? Все приснилось от А до Я. Случился сон — матрешка, многослойный и реалистичный до дрожи. Начался, как только надула подушку и закрыла глаза, спасаясь от хамоватого и пьяного соседа. Закончился только что. От чего ушла — к тому и пришла. Вот он — опять рядом сидит, распластался в кресле и источает миазмы. Не было чудесного ребенка, спасенного Антоном. Да Антона самого никогда не существовало…»
Бугай дернулся, достал из-под сидения впереди сумку, покопавшись в кармане, выудил плоскую початую бутылку.
— За британские спецслужбы накатим по одной?
Оля неожиданно для себя согласилась, чем несказанно обрадовала соседа.
— Меня Оля зовут. А Вас?
— Андрей! — протянул руку в приветствии.
Сердце женщины совершило сальто-мортале и замерло на пике.
«Сон говоришь? Как бы не так».
Затаив дыхание, она молча разглядывала татуировку на запястье мужчины. Буква А в обрамлении распахнутых крыльев. Разглядывала не мигая, пока на глаза навернулись слезы. Не боясь показаться невежливой, коснулась рисунка пальцем, провела, он поменял цвет.
— Глупая студенческая забава, — Андрей неожиданно покраснел, — паренек нам один на практике набил. Мне, Михе и Антону. Трое нас друзей было.
— Ангелы первой помощи…, — произнесла Ольга в пустоту.
— Простите? Откуда знаете? — брови Андрей от удивления поползли вверх.
— Нет, просто вырвалось…. А что сейчас с Вашими друзьями?
— С ребятами? Да ничего хорошего. Миха погиб недавно, царство ему небесное. Тоха одной ногой в могиле. Как жену схоронил, ни одного дня трезвым не был. Конченный он. Я пытался помочь, бес толку. Твердит как заведенный — не могу я без Наташки… и трубки бросает.
Оля обмерла. Ужас ледяным душем окатил все тело.
В висках набатом зашумела кровь.
— Вы врач? — спросила она через силу, не узнавая собственный голос.
— Почти. Ветеринар. Чем дольше я знаю людей, тем больше люблю животных. Аксиома. Не я это сказал. А Вы кто по профессии и что в Лондоне потеряли? Или это военная тайна?
Оля улыбнулась через силу.
«— Никакой тайны нет. Занятие мое не ахти какое — всего лишь курьер, исполняющий причуды сильных мира сего.
— Что-то вроде джина из бутылки? — Андрей засмеялся. Ольга не удержалась, расплылась в широкой улыбке, правда грустной.
— Именно так. Джин, да только без бутылки, и даже без ковра самолета.
— Ну и чем нынче грешат кошельки?»
— О, грешат не то слово. Вымостили четырех полосное шоссе в ад и мчатся по нему, не соблюдая скоростной режим.