- Итак, - нарушил тишину спокойный голос Артёма. – Мне может выйти боком то, каким образом я собираюсь обезопасить тебя от Горышева. Точнее, это случится со стопроцентной вероятностью, и мне придётся ещё долго разгребать последствия своего поступка, поэтому… я хочу знать, что ты готова дать взамен.
- У меня нет ничего, что могло бы тебя заинтересовать, - сказала девушка, снова прячась за бокалом.
Она остановилась на ковре, прямо напротив развалившегося на диване парня, и сейчас упорно старалась скрыть собственное волнение. Отчего-то её пугал Тёма. Ведь сейчас она видела перед собой не того, с кем не так давно напивалась в «Шторме» и купалась ночью в фонтане, и не того, с кем делила собственную постель. Сейчас перед ней был холодный расчётливый циник, не признающий бескорыстия и точно знающий, что за всё в этой жизни надо платить.
- Ну… - протянул он, рассматривая её таким взглядом, каким, по мнению Алины, в древности оценивал потенциальный покупатель рабов на невольничьем рынке. – Меня могли бы заинтересовать две вещи: новый мотоцикл или красивое женское тело. И так как денег на покупку первого у тебя всё равно нет, я могу великодушно удовлетвориться вторым.
- Ты имеешь в виду… секс? – дрогнувшим голосом уточнила она. И пусть ещё после звонка Артёма догадалась, что может ему потребоваться взамен его услуги, но всё ж надеялась отвертеться от такой расплаты.
- Не просто секс, - отвлечённо отозвался Арт, разглядывая отблески вишневого сока на гранях своего стакана. – Мне нужно полное твоё безоговорочное повиновение, без права сказать «нет». Срок – до утра. И я уже говорил, что больно тебе не сделаю, в отличие от Горышева. Поверь, с ним бы тебе пришлось несладко.
На его губах расцвела насмешливая улыбка, и только теперь он перевёл взгляд на замершую на месте Алину.
Девушка старалась выглядеть равнодушной, хотя на самом деле ей хотелось закричать от возмущения и тут же убежать подальше от этого места и этого человека. Сейчас она безумно желала подойти ближе и отвесить этому, ‒ даже слов нет, как его можно назвать, ‒ громкую хлёсткую пощёчину. Кто бы знал, как она ненавидела его сейчас, как хотела забыть всё, что между ними было. Но именно в этот момент словно вспышки в голове пронеслись кадры их совместной ночи. Аля очень чётко вспомнила, что чувствовала, когда Тёма целовал её, когда его руки изучали её тело. Ей вспомнилось всё: и его шёпот, и его дыхание, его тепло. Тогда, она видела в его глазах искренность, верила ему. Так может, стоит попробовать довериться Тёме ещё раз. Ведь другого выхода всё равно нет, ведь Горышева Алина боялась куда больше.
- Ну, так что, ты согласна? – ровным тоном поинтересовался Жарков.
Она хотела ответить жёстко, глядя уверенным взглядом в его глаза, хотела показать, что даже это унизительное предложение не в силах сломить её гордость, но на деле получилось совсем по-другому. И встретившись глазами с Артёмом, она тут же поспешила опустить взгляд и севшим голосом выдала:
- Да.
На губах Арта появилась самодовольная улыбка, а в глазах разгорелась искорка победы. Он допускал мысль, что Аля его пошлёт и в глубине души он даже хотел, чтобы она отказалась, проявила железную волю, показала свой несгибаемый стержень. Но она согласилась и тем самым наглядно показала ему, что ничем не отличается от тех же «кукол» или «жриц любви». Ведь, по сути, она фактически продала ему себя, пусть и не за деньги. Хотя… важна ли цена? Ведь ключевым является сам факт сделки.
И вот так, доказав самому себе, что сильнее Алины, что может при желании поставить её на колени, что она этой ночью на сто процентов в его власти… Тёма потерял к ней всякий интерес. Нет, в чисто физическом плане она до сих пор его привлекала, но тяги и порождаемой ею зависимости больше не было. Но уговор есть уговор. И пора было бы уже закончить все сопутствующие ему формальности.
Тёма вытянул из кармана шорт телефон, набрал нужного ему абонента и, включив громкую связь, стал ожидать ответа. Трубку сняли через несколько гудков, и из динамика послышался спокойный мужской голос:
- Приветствую тебя, Артём. Давненько ты не набирал мой номер.
Аля прислушалась, отмечая лёгкую насмешку, скользящую в словах говорившего. Тёма тоже улыбнулся и ответил: