В апреле, в самом начале турне по Америке, у меня состоялся разговор с одним израильтянином, которого я даже не знаю как зовут — он не представился, а я не стал расспрашивать. По всему было видно, что он очень хорошо информирован обо всех моих действиях, в том числе и в тех сферах, которые не слишком широко афишировались. Его миссия по отношению ко мне заключалась в предостережении, которое я понял так: мне следует очень внимательно следить за каждым своим шагом, иначе я могу нажить серьезные неприятности.
Возможно, он и преувеличивал опасность, но, зная людей, на которых, как я предполагал, этот человек работает, я понял, что шутки плохи. У меня даже появилась мания преследования: вдруг кто-то и в самом деле собирается меня похитить или прикончить — «убрать», как они выражаются. Все это казалось нелепым, но…
Такие вещи, увы, действительно случаются. Мой добрый приятель Джон Леннон был застрелен на улице возле собственного дома каким-то психически ненормальным парнем. Великий борец за мир Терри Уэйт попросту исчез в лабиринтах ливанской политической «кухни», отчаянно пытаясь в одиночку решить проблемы этого региона. А кто знает, что случилось с тремя британскими учеными, работавшими в секретной лаборатории оборонной промышленности, трупы которых были обнаружены при весьма странных обстоятельствах? Люди и в самом деле исчезают. Их похищают, а иногда и «убирают». Всегда находятся подонки, способные на это. А главное, есть очень могущественные силы, интересы которых направлены на предотвращение мира, и жертвами этих подстрекателей войны почти всегда становятся те, кто посвящает себя борьбе за мир, любовь и духовный прогресс.
Как только я вернулся домой, то сразу же написал три коротких письма, запечатал их в конверты и передал в советское посольство в Лондоне. Одно их них адресовалось Генеральному секретарю Михаилу Горбачеву, другое — Юлию Воронцову, а третье — руководству КГБ. Содержание их было идентичным. Вот что я написал:
«После моего выступления в Американской миссии в Женеве перед представителями советской и американской делегаций до меня дошли слухи, что КГБ планирует похитить либо убить меня.
Я всего лишь популярный исполнитель необычных шоу и абсолютно безвреден политически. Искренне надеюсь, что слухи эти ложные.
С наилучшими пожеланиями мира Ури Геллер».
Был ли я слишком мнительным, или это таинственное предупреждение от безымянного израильтянина так сильно на меня подействовало? Зная стиль работы сотрудников израильских секретных служб, я очень сомневался в том, что он стал бы понапрасну тратить свое и мое время.
Меня продолжали мучать вопросы: написал ли я письма тем людям, кому надо? Поставил ли кто-нибудь цель убрать меня с дороги? Ответов я не находил, но все же на всякий случай усилил меры по своей безопасности, воспользовавшись для этого самыми современными средствами.
Я пытался представить себе сцену, как Воронцов отчитывался своему представительству после Женевских переговоров. Возможно, он ив правду решил, что США подписали со мной какое-то секретное соглашение? В Кремле, должно быть, недоумевали, зачем я был приглашен американцами для участия в переговорах по разоружению? Что скрывалось за этим? Может быть, меня использовали в качестве секретного оружия?
Наверняка, смутили их и мои соображения, которыми я поделился с Воронцовым по поводу того, что, на мой взгляд, человеческий разум значительно могущественнее ядерных ракет и вместо того, чтобы вкладывать миллионы в их производство, лучше направить эти средства на развитие интеллекта.
Вскоре стало ясно, что я не одинок в этом убеждении, так как, вернувшись в Лондон после встречи в Женеве и в Вашингтоне, я получил официальные приглашения на посещение четырех крупнейших держав с целью дальнейшего обсуждения путей достижения мира во всем мире.
Я, не раздумывая, принял эти приглашения, сопроводив ответы подборкой материалов, как положительных, так и остро критических, написанных моими яростными недоброжелателями. Мне хотелось, чтобы моя деятельность было оценена беспристрастно.
Все четыре страны после тщательного изучения материала, который я прислал, подтвердили свое желание, чтобы я нанес визит. Предстоял принципиально новый этап миротворческого движения. Если раньше все усилия были сфокусированы на пути снижения опасности войны, то теперь мы делаем первые шаги в принципиально ином направлении — возрастания и укрепления мира.
Просматривая свой архив критических статей, я не могу все-таки избавиться от чувства, что пройден уже долгий и небесполезный путь. Вот, к примеру, «Нью саэнтист» (16 апреля 1987 года) согласился наконец десять лет спустя с тем, что «вопреки попыткам CSICOP дискредитировать экстрасенса из Израиля Ури Геллера он зарабатывает до 250 тысяч долларов в день, помогая компаниям по добыче полезных ископаемых искать золото или нефть». В 1978, если вы помните, тот же журнал называл меня «мошенником». И вот теперь я добился статуса «экстрасенса»!
Удивительно, но даже концерн «Тайм-лайф», постоянно разоблачавший меня в журнале «Тайм», выпустил в 1988 году серию книг под общим заглавием «Тайны неизвестного». Первая из них, «Разум над материей», стала вскоре одним из бестселлеров компании. В этой книге мне посвящено 15 страниц с фотографиями, подтверждающими процесс сгибания ключей.
«Бесплатная реклама» моей деятельности со стороны CSICOP продолжается в летнем номере на 1989 год принадлежащего им журнала «Скэптикал инквайрер», в котором книги «Тайм-лайф» преподносятся читателям как нечто ужасное и антинаучное в обозрении Кендрика Фрейзиера (который, кстати говоря, сам написал книгу для этого концерна). Хотя в целом он считает, что «Тайм-лайф» проводит огромную работу по обеспечению подлинной объективности своих научных книг, но в этом случае, по его убеждению, издатели отошли от своих принципов и допустили серьезный просчет. «Есть очевидные свидетельства того, что Геллер — трюкач, — пишет он без всякой ссылки на то, что же это за свидетельства. — И издателям не хватило силы воли и смелости, чтобы признаться в этом». А может быть, все-таки «Тайм-лайф» получше разбирается в научных проблемах, чем он думает?
А в следующем своем номере за тот же год они порадовали меня тем, что поместили обзор того самого телешоу, в котором «Великолепный» Рэнди впервые оказался на одной сцене с «неугомонным Ури Геллером». Слово «неугомонный» особенно привлекло мое внимание. Я думаю, в этом они правы.
Сегодня больше не стоит вопрос, реален Ури Геллер или нет. Зато возникает значительно более важный — может ли улучшить мир широкое понимание и использование парапсихологической энергии человеческого ума.
Я горжусь тем, что делал в Женеве, и благодаря тем смелым общественным деятелям, которые пригласили меня, не считая это смешным, ведь они знали, насколько насмешливо-критически может отреагировать пресса (хотя справедливости ради надо признать, что на этот раз все было описано очень объективно и честно). Двое из них даже выразили мне благодарность за оказанные услуги после того, как история стала достоянием широкой общественности.
Я написал письмо сенатору Пеллу, поблагодарив его за поддержку, которую он оказал мне, несмотря на неизбежность столкновений со скептически настроенной частью публики. Он ответил, что считает самым главным в любом деле верить самому себе, своим ощущениям. «И я по-прежнему очень верю в вас и в подлинную ценность нашей дружбы», — добавил он.
Мне приятно осознавать, что эта дружба во многом способствовала появлению билля, провозглашавшего особое значение «высших уровней человеческого сознания», который он подписал вместе с сенатором Альбертом Гором и Нэнси Кассебаум. Их цель заключалась в том, чтобы создать частную комиссию для всестороннего изучения парапсихологического феномена, и я надеюсь, что скептики, которые весьма иронично окрестили его как «билль сгибателей ложек», в конечном счете вынуждены будут признать, что интерес к этим явлениям возрастает с каждым годом и находит сторонников на всех уровнях политической власти в стране, вплоть до самого высшего.