Без грубости и ударов игроков о борта на первый план выходит сама игра. И Джиджи играет в нее хорошо. Уровень ее мастерства сумасшедший. В том, как она двигается, есть красота. Ее владение клюшкой чертовски великолепно.
К третьему периоду Брайар опережает соперника на три шайбы, и звено Джиджи на сегодня отработало. Камера перемещается на скамейку запасных Брайара. Она сняла шлем, темные волосы собраны в потный хвост. Не подозревая о том, что на нее смотрит камера, она снимает резинку, чтобы надеть ее на запястье, и волосы ниспадают по плечам длинными свободными волнами.
Именно тогда я понимаю, что мой член затвердел.
К счастью, раздается стук в мою дверь, прежде чем я успеваю начать дрочить на женский хоккейный матч.
— Йоу. — Шейн заходит, не дожидаясь разрешения.
Я закрываю ноутбук и кладу его рядом с собой на матрас.
— Чего?
— У женской команды сегодня вечером товарищеский матч. Брайар против Провиденса. Играют в Ньютоне. — Он называет район примерно в часе езды, к западу от центра Бостона.
— И?
— И тебе стоит сходить.
— Зачем?
— Поговорить с Джиджи Грэхем, тупица.
Прежде чем я успеваю возразить, на меня летит связка ключей.
Я ловлю их инстинктивно, когда меня чуть не протыкает брелок с единорогом, который младшая сестра Шейна подарила ему на день рождения в апреле. У парня настоящая слабость к этому ребенку. Это в некотором роде мило. Что, конечно, не помешало Беккету этим летом купить розового плюшевого единорога и оставить его на подушке Шейна однажды ночью, когда он узнал, что Шейн пригласил к себе цыпочку.
— Я даже настолько любезен, что позволяю тебе взять Мерседес.
— Мне не нужен твой жалкий Мерседес, богатенький мальчик.
— Круто. Тогда мы попросим эвакуаторщика вытащить твой джип из гаража и попросить отбуксировать его туда, пока ты будешь сидеть за рулем и притворяться, что рулишь.
— Пошел нахер.
Однако ситуация с джипом и правда проблема. Механик написал сегодня утром и сказал, что нужно менять коробку передач. Я понятия не имею, где наскребу денег, чтобы заплатить за это. У меня нет богатых родителей, которые оплачивали бы мои счета, как у Шейна, и я ненавижу залазить в свою скудную заначку. А еще я ненавижу занимать деньги у друзей.
Но, думаю, я не прочь позаимствовать их машины.
Наблюдая, как я кладу его ключи в карман, Шейн начинает смеяться.
— Убедись, что ты пресмыкаешься изо всех сил. Может быть, опустись на колени, — советует он. — Цыпочкам нравится, когда мы стоим на коленях.
Я закатываю глаза.
— Я иду туда не для того, чтобы лакомиться ею.
— Может, тебе стоит. Она горячая.
Он не ошибается. Но если я собираюсь проделать весь этот путь, чтобы увидеть Джиджи, то секс — не то, что мне нужно.
Все еще посмеиваясь, он хлопает меня по плечу, когда я подхожу к двери.
— Иди и заполучи ее, чемпион.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ДЖИДЖИ
Воспользуйся словами
Спустя три секунды после падения шайбы, я понимаю, что колледж Провиденса собирается убить нас.
Предполагалось, что это будет товарищеский матч. Да, он проходит на общих основаниях. Мы в полной экипировке, и в том же составе, в котором будем в течение действующего сезона. Но есть негласное правило, что на таких матчах ты не выкладываешься на сто процентов. Зачем рисковать получить травму ради игры, которая даже не засчитывается? Просто покажи толпе хорошее шоу. Всю выручку от продажи билетов получает благотворительный фонд по борьбе с детским раком, а в перерывах детей, чьи родители купили билеты по-дороже, катают по льду на маленьких санках. Это должно быть мило и забавно.
Вместо этого я буквально веду борьбу на выживание.
Девушки из Провиденса давят с ходу. Они проносятся мимо синей линии, как гиены. Наш вратарь Шеннон — труп. Вернее, она все еще жива, но ранена, и они чувствуют запах ее крови. Они стреляют по ней, пока наши защитники мчатся, пытаясь спасти ее.
Наконец, мой товарищ по команде выбрасывает шайбу из нашей зоны только для того, чтобы она остановилась из-за ледяной стружки. Блядь. Теперь борьба идет слева от наших ворот.
У нас остается пять минут до конца первого периода, а я вспотела, будто вышла из парной в спортзале.
Центровая соперников ухмыляется мне.
— Уже веселишься? — насмехается она.
— Это гребаная благотворительная игра, Бетани, — рычу я, готовясь пригибаться. — Успокой свои сиськи.
Она цокает себе под нос, пока судья становится на позицию.
— Давай, Грэхем. Ты всегда должна отыграть свою лучшую игру, независимо от обстоятельств.