За тем исключением, когда она находится в закрытом пространстве.
— Это не работает. — Ее голос звучит измотанно.
— Иди сюда.
Она катится ко мне, снимая шлем, чтобы вытереть пот со лба. Мне необъяснимо горячо видеть, как она это делает. И вид ее косы, перекинутой через плечо, вызывает странное первобытное желание потянуть за нее и притянуть к себе, чтобы я мог провести языком по ее сжатым от досады губам.
Я вырываюсь из этого состояния и пытаюсь сосредоточиться.
— Бек, давай поменяемся, — зову я. — Я в защите.
Он катится к скамейке запасных, где открывает одну из бутылок с водой. Залпом выпивает половину, пока я говорю с Джиджи.
— Я хочу, чтобы ты выложилась на полную, хорошо? Максимально дави на меня. Обращай внимание, как я двигаюсь.
Теперь это наше сражение, и напряжение которое было на гала-концерта возвращается. От близости мой пульс учащается, во рту пересыхает. Слыша ее тяжелое дыхание, я думаю о том, какие бы звуки она издавала, пока я трахал бы ее.
Она ставит клюшку между моими коньками, пытаясь вырвать шайбу. Я откатываюсь, успешно уходя от нее и разворачиваюсь всем телом. Я откатываюсь меньше, чем на метр, снова разворачиваюсь и пасую шайбу прямо Беккету. Он забрасывает ее в сетку.
— Ох, парни, я вас ненавижу. У вас это выглядит так просто. — Неохотное восхищение мелькает на ее лице.
Я не меняюсь обратно с Беккетом, хотя мог бы. Думаю, мне нравится, когда она рядом. Я прессую ее, и на этот раз у нее получается отдать передачу Беккету. Скорость, с которой летит шайба, свидетельствует о силе ее бросков. Это слишком быстро для него, он не успевает поймать клюшкой, и ошибка его, а не ее.
— Это было хорошо! — Говорю я ей, восхищенно кивая. — Действительно хорошо. Давай попробуем снова.
В течение следующего часа мы жестко тренируем ее, и даже когда поначалу есть ошибки, она быстро адаптируется и справляется со всем, чем мы ее нагружаем.
— Потренируй глубокие приседы в коленях, — советует ей Беккет. — И не только потому, что в них твоя задница хорошо смотрится.
Она хихикает.
— Это поможет тебе быстрее менять направление движения.
Она кивает. После следующего броска шайбы она поворачивается так резко, что это застает меня врасплох, и шайба отлетает от ее клюшки быстрее, чем у меня появляется шанс побороться за нее. Идеальный пас на Беккета приводит к великолепному голу прямо с черного хода.
Джиджи вскидывает руки в победном жесте.
— Вот о чем я говорю, сучки.
На моих губах появляется улыбка. Однако я не позволяю ей проявиться, потому что уверен — надо мной будут смеяться. Но я не могу отрицать, что горжусь ее успехами.
— Ладно, — объявляет она. — Как всегда говорит тренер Эдли, давайте закончим это дерьмо на высокой ноте.
Мы катимся к скамейке, чтобы допить оставшуюся воду.
— Так ты пытаешься попасть в сборную США, да? — Говорит Беккет.
Джиджи убирает свою пустую бутылку.
— Ага.
— Я не могу понять, почему они не выбрали тебя. Ты до смешного хороша. Райдер показывал мне запись твоей игры, и ты одна из лучших игроков, которых я видел.
Она смотрит на меня, ухмыляясь.
— Ты показываешь людям записи со мной? Это так мило. Я знала, что ты одержим мной.
Я закатываю глаза.
Мы возвращаемся в раздевалки, чтобы переодеться в нашу уличную одежду. Мы с Беком не утруждаем себя принятием душа, так как едем прямо домой. Потом мы снова собираемся на улице и идем к нашим машинам. Парковка освещена парой прожекторов, поэтому легко разглядеть благодарность, сияющую в грифельно-серых глазах Джиджи.
— Спасибо вам за это, — говорит она нам обоим, но ее взгляд прикован ко мне. — Давайте повторим? Может, на следующей неделе?
— Звучит заманчиво, — резко говорю я.
— У тебя есть планы на эти выходные? — Спрашивает ее Беккет.
— Пока не знаю. А что?
— В пятницу у нас собирается народ. Ты тоже приходи.
Я бросаю на него взгляд, на который он отвечает подмигиванием. Я знаю, что он задумал. Беккет прозрачен, как стекло. В основном потому, что он никогда не пытается скрывать своих намерений.
Но Джиджи все еще смотрит на меня. Размышляет. Затем она пожимает плечами и говорит:
— Может быть, — прежде чем сесть в свою машину и уехать.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
ДЖИДЖИ
Хочешь, чтобы я перестал?
— Я думаю, нам стоит пойти, — в пятницу вечером объявляет Майя. Она закинула свои голые ноги на кофейный столик и покачивает ступнями, чтобы подсушить ногти на ногах. Она только что закончила красить их в светло-розовый цвет, который потрясающе сочетается с ее тоном кожи. Я слишком бледная, чтобы использовать этот оттенок. Мне больше всего идут темные цвета, как моей маме.